Тария

– «Мираж» – создаёт ложную информацию для органов чувств. Эта информация возникает не в умах отдельных субъектов, а объектно, поэтому все, кто видят мираж, видят одно и то же. Мираж не может заставить что-либо выглядеть как нечто иное. Если он создаёт звуковые эффекты, то они могут звучать как внятная речь. Речь может звучать только на известных магу языках. Возможно сделать иллюзорную копию чего-либо, но только если вы точно знаете, как это выглядит. Например, невозможно создать иллюзию дракона, если маг никогда его не видел, а вот вычурную шкатулку, которая как-то попалась ему на глаза, он создать может, правда, не факт, что в полном соответствии с оригиналом. «Чревовещание» – позволяет создавать различные звуковые иллюзии в разных точках пространства. Правдоподобность иллюзии зависит от силы и опытности мага. Маг делает так, что его голос кажется звучащим из другого места, например, от другого существа, статуи или из-за двери, из тоннеля.

– Отлично, кто ещё желает рассказать о магии иллюзий? Витас, поведайте всем, что нового из магии иллюзий узнали вы.

Витас, рыжий невысокий парень, начал блеять непонятно о чём.

– С вами всё ясно: в одно ухо влетело, в другое вылетело. – И магистр перешёл к лекции.

На втором курсе артефакторского факультета подобрался тот ещё состав студентов – большинство разгильдяев во главе с Витасом. Над кем-нибудь подшутить – они впереди планеты всей, как ответить на вопрос преподавателя – тишина. Я спросил, как они умудрились сдать экзамены, мне в ответ – две недели непрерывной зубрёжки, экзамен сдали и тут же забыли, о чём рассказывали. Пять человек, что более-менее учились, уже знали, где будут работать по окончании академии. Выходило, что все из сегодняшних наших с Вестой однокурсников нам для команды бесполезны.

Надо мной шутить сокурсники опасались, но один раз меня Витас со своими подельниками реально разозлили. Как-то на практическом занятии по алхимии подменили Весте реактивы, вследствие чего при смешивании вместо обезболивающего получилась взрывчатка, и от произошедшего взрыва колба разлетелась на осколки. Благо я в самый последний момент успел поставить «Колокол», защитное заклинание, и подруга не пострадала. Если бы Веста меня не удержала, порвал бы этих шутников на месте. Хотел вызвать их на дуэль, потом подумал: а на фиг, отвечу им их же монетой. И на этих же лабораторных занятиях преподнёс им ответную шутку. В библиотеке мне попался старый фолиант с алхимическими рецептами, был там один рецепт стойких красок, отличающийся от обезболивающего зелья наличием в нём ещё двух компонентов. В разъяснении дополнительно указано, что при приготовлении зелья необходимо соблюдать точный порядок добавки ингредиентов, при неверном порядке смешивания происходит бурление и резкое увеличение объёма продукта. Пока три этих шутника отошли от своих столов к приятелям, я незаметно добавил им в колбы эти два компонента, и когда мастер Дортис потребовал продемонстрировать получившееся у них лекарство, они добавили в зелье последний ингредиент. Отскочить от столов никто из них не успел. Конечно, прочитать об эффекте неправильности смешивания – это одно, но увидеть, как происходит на самом деле – совсем другое. Жидкость в колбе сменила цвет с почти прозрачного с зелёным оттенком на ядовито-зелёный и выстрелила вверх, как из пушки, так что окатило всех шутников. Как ругался мастер Дортис – прям песня, большинство сказанных слов многие и не слышали. Выплеснув злость, он тут же назначил их постоянными уборщиками лаборатории. Шутники понадеялись, что придут после занятий и смоют с себя краску, наивные. Не зря в рецепте краски назвали стойкими к смыванию, парни два месяца ходили с зелёными пятнами на лице и руках. Им пришлось даже побриться наголо, волосы ведь тоже окрасились в зелёный цвет. С такой расцветкой лица их прозвали лягушатами. Но в конце концов кто-то добрый подсказал им рецепт смывки краски.

Мы с Вестой быстро догнали своих сокурсников, и через месяц занятий я понял, что мне на лекциях неинтересно, всё уже изучено. В этом нет ничего удивительного, обязательную литературу за второй курс я прочитал в течение одной недели, а при моей фотографической памяти это означало, что я всё запомнил буквально до каждой запятой. Договорился с деканом артефакторского факультета Арканом о досрочной сдаче экзаменов за второй курс для себя и Весты, она ни в какую не желала от меня отставать. На экзаменах нас пытали по полной, вопросы задавали не только за второй курс, и особо старался завалить ректор. Пока наш декан у него не спросил:

– Адмет, так ты за какой курс им экзамены зачесть желаешь, вопросы ведь уже пошли за четвёртый курс.