Тарси

– А вот и брод! – радостно сказал Олаф, когда повозка тяжеловозы подняли телегу на очередной холм. – Добрались!

Здесь Фер сужался, и можно было даже разглядеть его дно. Потоки воды обтекали кочки, поросшие осокой, а птицы ходили вокруг да около, высматривая лягушек и мелких рыбёшек. При появлении наших героев обитатели небес взмыли вверх, боясь, как бы не стать ужином.

У Рагмара заурчало в желудке, да так грозно, что даже сам Фер боялся нести свои воды мимо него.

– Ничего, скоро сделаем привал и там наедимся вволю. Хорошо, запасы прихватили с собою из города! Не надо тратить время на охоту, – заметил Олаф, зевая. – Да, хорошо бы сейчас прилечь…

– Кто знает, какой охота будет потом? Лучше прибережём запасы. Вождь, я принесу дичь, как только мы разожжём костёр. Надоело лежать и ничего не делать.

Мышцы Рагмара ныли от безделья, а желудок при мысли о добычи свело ещё сильнее. Ему бы размяться, прогулявшись по лесу и поймав что-нибудь на ужин! Духи этого леса должны быть благосклонны к страждущим путникам, ведь они не принесли ни топоров для рубки дерева, ни факелов, ни короедов с собою. Да, эти гиганты пугали лесных духов, и те с ненавистью встречали охотников! Потому орки никогда не подпускали близко к родной чаще этих монстров, прилагая все силы, чтоб прогнать короедов.

– Нельзя заходить в этот лес, – внезапно резко сказал Олаф. – Мы не будем даже в него углубляться.

Сосновый бор, росший на обоих берегах Фера, вовсе не был страшным или пугающим. Бор как бор. Но Рагмар знал, что страшнее всего тихая чаща: никогда не знаешь, чего ждать от её духов. А они могли причинить вред, да такой, что даже очень сильным шаманам не исправить вовек! Будет летать на своей гигантской птице туда-сюда, вокруг Мирового древа, но так и не сможет ничего поделать. Сколько раз такое бывало!

Олаф же был молчаливее некуда. Он недобро посматривал на вершины сосен, словно бы ожидая увидеть там дозорных неизвестного врага. Действительно, а с чего бы кому-то так страстно желать, чтобы их небольшой отряд поехал именно этой дорогой? Если наниматель так их оберегает, то почему не передал вместе с теми парнями весточку? К чему весь этот ярмарочный балаган? Нет уж, дело здесь нечисто. Причём нужны не тупые убийцы, а хитрые исполнители, навроде Ганса. Этот хотя бы знает, как подать сигнал опасности. Выручил своих братьев-наёмников! А сколько ребят друг друга порезали за прошедшие столетия? Сколько полегло в битвах городов? Везучий слышал рассказы о заморских землях, в которых десятки городов были объединены под властью одного человека – невиданное дело! Олаф иногда думал, что всё это только сказки глупых мечтателей. И вправду, ну разве может один-единственный купец объединить вокруг себя десятки городских советов? Хотя…Может, там наёмники руку приложили? Брату-наёмнику известно, что такое строгость и сила железного кулака. Да-да, Олаф порой – в самых диких фантазиях, которые неизменно приходят на четвёртый час после пятой бутылки – представлял себя на месте великого завоевателя. Что бы он сделал первым делом, попади под его начальство тысяча…нет, две тысячи бойцов?! Он бы занял торговую площадь, ратушу, порт и, конечно же, винные склады. Иначе никакой власти над бойцами не будет. Хорошо показавшим себя он бы выдавал по бутыли, а провинившихся делал бы невиновными – то есть лишёнными положенной доли вина. А потом пошёл бы покорять другой город. А после – ещё один. И так – до тех пор, пока Двенадцатиградье не оказалось бы под его властью. А после он бы подвесил верх ногами всех этих глупых "отцов" города и поставил бы на их места кузнецов и сапожников, те хотя бы знают своё дело! Вот это они бы зажили, а!

Ричард же не думал ни о чём. Он читал очередную книгу. Она была коротенькая, не более пятидесяти листов, а потом скоро и ей суждено было оказаться на дне мешка-библиотеки. Но судьба решила иначе, а Палач не уберёг.

Первым неладное почувствовал Рагмар. Он напрягся, втянул носом воздух. А через мгновение спрыгнул с телеги и принялся бить кулаками по земле, что-то крича на орочьем языке. При этом он весь сжался, будто бы кто-то близкий оскорбил его, и у Рагмара не было никакой возможности отбиться.

Вторым ощутил это Ричард. Он оторвал взгляд от книги, осмотрелся по сторонам – и прижался спиною к ящику, выставив вперёд руки с растопыренными пальцами.И только Олаф непонимающе смотрел на своих бойцов, не в силах уразуметь, что же такое творится. Тяжеловозы, обычно послушные тянувшие повозку, забили копытами о землю и отказались двигаться дальше.

– Да что вы творите, в самом деле? – воскликнул Олаф.