Тарси

А через несколько мгновений Илья уже остался один в шатре Ахилла.Жилище легендарного героя не впечатляло. Полутьму небольшого пространства слабо освещал коптящий в самом центре, на утоптанном песчаном полу очаг, дым которого по большей части уходил в небо через дыру в потолке. Впрочем, того дыма, что оставался внутри, хватало, чтобы покрыть все вещи тонким слоем копоти.

У входа – груда тряпья. За ней – громоздкий сундук на резных ножках, при скудном освещении здорово смахивающих на лапы неизвестного крупного хищника. Неподалеку – высокая жаровня. В другом углу – очень низкий овальный столик на трех ножках-лапах, вполне могущих принадлежать гарпиям. Похоже, в те времена весь свой нерастраченный талант художников создатели мебели фокусировали исключительно на ножках.Постель представляла собой обычный дифф – низкий удлинённый стул без спинки, на четырех ножках, покрытый овечьей шкурой. Видимо, это, условно говоря, постель. Подушек не видно. Илья припомнил, что где-то то ли читал, то ли слышал, что подушки являлись принадлежностью лож для чтения и письма, а иногда – лож для пиршеств, но никак не постелей воинов в походах.Илья уселся на дифф-кровать и задумался – что теперь? Спать совсем не хотелось – давало о себе знать нервное возбуждение.

Не снимая доспехов – в них как-то поспокойнее – Илья стянул с себя шлем и откинулся на постель. Итак, сегодня вечером вся армия признала в нём Ахилла. Но завтра его увидят при свете дня, и у кого-то могут возникнуть сомнения. Остаётся надеяться, что никто не решится их озвучить и что сработает эффект толпы: раз все вокруг признали в нём Ахилла, значит, он и есть Ахилл – толпа ошибаться не может..Груда тряпья у входа едва заметно зашевелилась. Илья мгновенно вскочил на ноги и тут же понял, что принял за груду тряпья Ахиллову пленницу Брисейду – на него смотрела растрёпанная черноволосая молоденькая девушка лет семнадцати, не больше, с длинноватым носом и испуганными ярко-зелёными глазами. Она была связана по рукам и ногам и, казалось, старалась не дышать.

– Жена лирнесского царя Минеса, – вспомнил Илья недавние пояснения Яна. – Которого, кстати, Ахилл, то есть ты, убил самолично. А также отца и братьев. Так что не удивляйся, если она попытается тебя зарезать, у неё для этого весомые поводы.

– А с ней мне чего делать?

– Да что хочешь… Хочу тебя предупредить, – добавил Ян, правильно уловив направление мыслей Ильи, – Послать её подальше ты, конечно, можешь, но давай хотя бы не сразу. Денька три-четыре подержи у себя – для поддержания имиджа. Иначе греки, а особенно – мирмидоны тебя не поймут.

Первый, вполне естественный порыв – развязать девчонку. Но ведь развяжешь – попытается удрать. Это в лучшем случае. В худшем, как и предупреждал Ян, постарается убить. Значит, надо оставить всё как есть.

Правильная мысль, рациональная, но… за три тысячи лет люди в чём-то изменились – Илья потянулся к узлам веревок.

Девчонка пронзительно заверещала… Да, а какие-то вещи за три тысячи лет так и не изменились.