Тарси

* * *Возвращаясь к лагерю греков, Илья старался не оглядываться. Один раз он уже обернулся и сильно пожалел об этом. В эллинских поэмах много говорилось о благородстве греков, о почестях, воздаваемых врагам, об уважении к поверженным противникам и о торжественных ритуалах погребения павших. Илья, несмотря на то, что уже имел некоторый опыт работы в "Бастионе", почему-то полагал, что, пусть воинское благородство и преувеличивалось, но всё-таки имело место быть.На деле же, едва закончился бой, рядовые солдаты обеих армий немедленно занялись мародерством – рыскали среди трупов в поисках хорошего оружия и доспехов, и, найдя, снимали их, не чинясь, со своего ли или с чужого. Из-за особенно богатого или крепкого снаряжения над застывшими телами разворачивались жестокие потасовки, зачастую заканчивающиеся кровопролитием. Поле боя, обезображенное окровавленными трупами, выглядело ещё отвратительнее из-за копошащихся среди них, словно паразиты в ране, солдат.

Над раскаленным пляжем висело густое облако тошнотворного запаха лагеря. Духота была просто непереносимой. Потребность хоть на минуту охладиться и глотнуть свежего, чистого воздуха стала такой сильной, что Илья подумывал даже выйти в проход – умыться там снегом, прогуляться пару минут на морозе… Хотя зачем же в проход? Ведь совсем рядом – Эгейское море. Чистое и наверняка прохладное.Вода была прозрачной и тёплой. И очень солёной – буквально выталкивала на поверхность. Все правильно, мировой океан еще не загадили ядерными отходами и нефтью, не выстроили на берегах огромные заводы и не вывели к нему канализационные трубы многомиллионных мегаполисов. Илья с удовольствием откинулся на спину, закрыл глаза и просто лежал, тихонько покачиваясь на волнах. Вода расслабляла и успокаивала. Возвращаться в лагерь не хотелось.Но пришлось – когда Илья бросил взгляд на берег, то увидел, что в лагере мирмидовнов собралась целая толпа. Какой-то плюгавый грек, взобравшийся на неустойчивый походный дифф, возвышался над воинами и, размахивая руками, что-то кричал. Если Илью не обманывало чутьё, тут назревала нешуточная свара.* * *

Ахилл не знал, что это такое – когда кончаются силы. Никогда не испытывал на себе. Потому он просто не понял, что начал сдавать.Сколько он бежал? День, два? Три?..Не хватало дыхания. Ноги слабели, кожа потеряла чувствительность. Заснеженный мир крутился перед глазами, ледяной ветер хлестал в лицо, белые хлопья густо клубились в воздухе. Всё чаще Ахиллу казалось, будто он падает в бесконечную пропасть. Он мотал головой, и это проясняло путающиеся мысли. Но ненадолго.

Ахилл не понял, что оказался рядом с людьми. Он не увидел деревушки, тонущей в зимних сумерках и густой метели. Не рассмотрел теплящихся в окнах низких изб огоньков.Не осознал, что споткнулся обо что-то.Не понял, что упал.Но некоторое время спустя почувствовал, как холод охватывает его теперь уже со всех сторон. Как прижимается к телу влажным белым полотном и неумолимо вытягивает из него остатки тепла.

И понял, что умирает.* * *Обычно пустующий в разгар рабочего дня офис любой компании означает, что сотрудники либо праздно проводят время дома, либо наслаждаются долгим обеденным перерывом. Пустой офис "Бастиона" означал прямо противоположное – работы много. Очень много.В просторном светлом помещении не было ни одного конквестора, и тишина нарушалась только тихим шумом многочисленных вентиляторов в системных блоках компьютеров. Аркаша почти полностью скрылся в джунглях компьютерной техники. Ирочка и Майя не считаются. Тарас ещё не вернулся из библиотеки, Олесю, пока от неё не требовались её умения, Папыч освободил от необходимости торчать на рабочем месте – у девочки, в этом году поступившей в университет, скоро начнется самая первая сессия, пусть читает учебники и зубрит лекции. Сам же Папыч исчез вскоре после беседы с Арагорном и прихватил с собой Яна. Остальные конквесторы ещё не вернулись с заданий. Бисмарку, кстати, пора бы уже и обратно – он почти две недели назад ушел. И даже Василий отправился на какую-то встречу. Так что Арагорн удобно развалился в низком кресле, взгромоздил ботинки на край кофейного столика и, установив ноутбук на широком подлокотнике, бесцельно бродил по Интернету.Чувства неловкости от того, что все работают, а он бездельничает, Арагорн не испытывал. Первое время после устройства в "Бастион" ему, случалось, становилось не по себе, когда все конквесторы разбегались по проходам, а оставшиеся в офисе демонстрировали осунувшиеся лица, сосредоточенные взгляды и хмурые лбы. В такие дни Арагорну было даже несколько неудобно появляться на работе выспавшимся, отдохнувшим и беззаботным. Василий подобной щепетильностью не страдал, и, выслушав решившего поделиться переживаниями брата, пожал плечами: