Тарзан и человек-лев

– Это само собой! – обрадовался Смит. – Теперь, когда все проблемы решены, позвольте мне рассказать о нашем фильме поподробнее. Джо написал потрясный сценарий. Итак, парень родился в джунглях и был воспитан львицей. Всю свою жизнь он провел среди львов и кроме них ни с кем не общался. Лев – царь зверей, а когда парень вырос, он стал царем львов и унаследовал власть над джунглями. Каков, а?

– Что-то подобное я уже где-то слышал, – отозвался Орман.

– Погоди, это еще не все, – продолжал Смит. – Самое интересное только начинается. Тут у нас появляется прекрасная девушка. Не замечая никого вокруг, она купается в лесном озере. А в это время мимо проходит человек-лев. Он еще никогда в жизни не видел женщины. Улавливаешь, Том, какой поворот сюжета? Публика будет в шоке!

Смит расхаживал по кабинету, изображая описываемую сцену. Сначала он показал купающуюся девушку, затем человека-льва.

– Ну как, здорово? – спросил он. – Джо великолепно все придумал.

– Он всегда отличался богатым воображением, – сказал Орман. – А кто будет играть этого человека-льва, свободно расхаживающего среди хищников? Он не сдрейфит?

– О, это настоящая находка! У него такая внешность, что все девчонки сойдут с ума.

– Не только они, но и их бабушки, – добавил один из участников совещания.

– Кто он?

– Он победитель марафона.

– Танцевального?

– Нет, чемпион по марафонскому бегу.

– Если бы эту роль предложили мне, я предпочел бы быть спринтером, а не стайером. Как его имя?

– Стенли Оброски.

– Стенли Оброски? – переспросил Орман. – Никогда не слышал о таком.

– Тем не менее, он существует. Подожди, посмотрим, что ты скажешь, когда увидишь его! Уверен, он справится с ролью!

– В каких фильмах он снимался? – спросил постановщик.

– Видишь ли, – ответил Смит, – это будет его первая роль, но фигура у него потрясающая. Я приготовлю для тебя все материалы о нем.

– А кто еще войдет в состав экспедиции?

– Главную роль сыграет Наоми Мэдисон, и…

– Гм-м-м, Наоми жарко на тридцать четвертой параллели, а на экваторе она просто растает.

– На роль ее отца, белого торговца, мы пригласили Гордона З. Маркуса.

– А он справится? Не слишком ли он стар?

– О! Он еще в хорошей форме. А белого охотника сыграет присутствующий здесь майор Уайт.

– Боюсь, для актера я слишком хороший охотник, – заметил майор.

– Полноте, – возразил Смит. – Все, что от вас потребуется, это быть самим собой. Так что не волнуйтесь.

– Пусть постановщик волнуется, – добавил сценарист, – ему за это деньги платят.

– И вешают на него всех собак, – буркнул Орман. – Но, Милт, вернемся к Наоми. Не спорю, она хороша в танцевальных номерах и в романтических фильмах о молодежи, но не представляю себе, как она будет выглядеть среди львов и слонов.

– Вместе с нею поедет Ронда Терри, которая будет ее дублировать.

– Бог мой! Да ведь Ронда сама может укусить льва, если ей прикажет постановщик. Кроме того, не забывайте, что она поразительно похожа на Наоми.

– Думаю, Мэдисон это сходство будет льстить, – сказал сценарист.

– Ошибаетесь, – возразил Смит.

– Ладно, будь по-вашему, – прервал его Орман. – Кто еще входит в состав группы? Кто мой режиссер?

– Билл Уэст.

– О'кей.

– Что касается материалов и участников экспедиции, то у вас будет человек тридцать пять – сорок. Кроме машин с генератором и звукозаписывающими установками вы получите двадцать пятитонных грузовиков и пять легковушек. Мы подбираем таких механиков и водителей, которые будут работать не за страх, а за совесть. Жаль, что ты не сам подбирал людей в экспедицию, но нам пришлось спешить. Все, кроме помощника постановщика, уже найдены. Его ты сможешь выбрать сам.

– Когда мы отправляемся?

– Дней через десять.

– Ну и жизнь, – вздохнул Орман. – Шесть месяцев на Борнео, десять дней в Голливуде и снова на полгода в Африку! Между командировками вы не даете мне даже побриться!

– Между выпивками, ты хотел сказать? – съязвил Джо.

II. БЕЗДОРОЖЬЕ

Шейх Абд аль-Хрэниэм и его смуглые спутники, сидя на своих низкорослых лошадях, молча наблюдали за тем, как две сотни чернокожих пытались перетащить платформу с генератором через илистое дно небольшой речки.

Неподалеку Джеральд Бейн, прислонившись к дверце вездехода, заляпанного грязью, беседовал с двумя девушками, сидевшими на заднем сидении.

– Как ты себя чувствуешь, Наоми? – спросил он.

– Ужасно.

– Снова лихорадит?

– Всю дорогу с тех пор, как мы оставили Джиню. Как бы мне хотелось вновь оказаться в Голливуде, но я больше никогда не увижу его: я умру здесь!

– Полно тебе! Это всего лишь простуда. Ты поправишься.

– Вчера ночью ей приснился дурной сон, – сказала вторая девушка, – а Наоми верит в сны.

– Замолчи! – воскликнула Мэдисон.

– А ты выглядишь прекрасно, Ронда, – заметил Бейн.

Ронда Терри согласно кивнула.

– Мне кажется, что я почти счастлива.

– Тебе бы лес валить, – съязвила Наоми, а затем добавила: – Ронда чисто физический тип, а мы, артисты, обладаем очень тонкой душевной организацией, и никому не дано понять, как мы страдаем.

– Лучше быть счастливой коровой, чем несчастной артисткой, – рассмеялась Ронда.