Тарзан из племени обезьян. Возвращение Тарзана. Тарзан и его звери

Тарзан знал, где здесь поблизости вода, и сразу же привел всех туда. Мужчины принялись строить шалаши, сколачивать грубую мебель, а Тарзан ушел в джунгли разжиться мясом, оставив верного Мугамби и женщину из племени мосула охранять Джейн, чью безопасность он никогда бы не доверил какому-нибудь головорезу из команды «Кинкейда».

Леди Грейсток испытывала гораздо большие муки, чем кто-либо еще из попавших на остров. Самым ужасным для нее были даже не собственные лишения, не крушение надежд – материнское сердце Джейн было жестоко изранено мыслями о том, что она никогда не сумеет узнать о судьбе своего первенца, выяснить, где он, облегчить его участь, о которой воображение рисовало ей самые ужасные картины.

Две первые недели люди, оказавшиеся на острове, были заняты выполнением различных обязанностей, распределенных между ними. В светлое время суток, от заката до рассвета, выставлялись дозорные, которые несли свою службу на утесе около лагеря – выступе скалы, нависавшем над морем. Здесь заготовили огромную груду сухих веток, которую легко можно было разжечь в любую минуту. В землю вкопали высоченную жердь, на которой развевалась красная нижняя рубаха помощника капитана «Кинкейда», служившая импровизированным сигналом бедствия.

Однако на горизонте не появлялось ни пятнышка, которое можно было бы принять за парус или дым. Лишь это могло вознаградить усердие дозорных, чьи усталые глаза без надежды всматривались в огромное пространство океана.

В конце концов Тарзан решил, что надо попытаться построить большую лодку, которая могла бы доставить потерпевших кораблекрушение на материк. Только он мог показать им, как изготовить примитивные инструменты, и, когда его идея дошла до сознания людей, они с радостью взялись за дело.

Но вскоре, когда выяснилось, что это воистину геркулесов труд, они стали ворчать друг на друга и ссориться. Так ко всем прочим опасностям добавились вражда и подозрительность.

Тарзан теперь еще больше, чем раньше, боялся оставлять Джейн среди одичавших матросов «Кинкейда», но должен был ходить на охоту – никто не умел добывать мясо лучше. Иногда Мугамби охотился вместо него, но копье и стрелы чернокожего воина никогда не приносили такой обильной добычи, как аркан и нож человека-обезьяны.

В конце концов люди стали отлынивать от работы: они уходили по двое в джунгли исследовать местность и охотиться. Все это время ни Шита, ни Акут со своими большими обезьянами не появлялись вблизи лагеря, Тарзан лишь иногда встречал их в джунглях.

Когда обстановка в лагере потерпевших кораблекрушение у восточного побережья Острова Джунглей изменилась к худшему, у его северной оконечности появился еще один лагерь.

Здесь в небольшой бухте стояла маленькая шхуна под названием «Каури»[29], чья палуба всего несколько дней назад окрасилась кровью офицеров и верных им членов команды. Шхуна пережила тяжелые дни после того, как на нее были наняты такие матросы, как Гаст, маори Момулла и Кай Шань из Фошана, сущий враг рода человеческого.

Были и другие, так сказать, отбросы портов Южного моря, но Гаст, Момулла и Кай Шань были душой и мозгом этой компании. Именно они затеяли мятеж, чтобы захватить и разделить добычу – жемчуг, самое ценное из всего груза, перевозимого «Каури».

Кай Шань убил капитана, когда тот мирно спал в своей койке, а маори Момулла возглавил нападение на вахтенного офицера.

Гаст, в свойственной ему манере, нашел способ перепоручить убийство другим. Не то чтобы он имел какие-то принципы, а скорее был чересчур озабочен собственной безопасностью. Убийца всегда рискует в той или иной степени: жертвы смертоносных нападений редко склонны умирать тихо, не постояв за себя. Дискуссия с убийцей неизменно несет в себе элемент риска для обеих сторон. Именно такого разговора предпочел избежать Гаст.

Теперь же, когда дело было сделано, швед претендовал на лидерство среди мятежников. Он зашел в этом так далеко, что присвоил и носил принадлежавшую убитому капитану «Каури» форму с кокардой и знаками различия.

Кай Шань был обижен. Он не признавал власти над собой и, конечно же, не собирался подчиняться заурядному шведскому моряку.

Таким образом, семена недовольства были уже посеяны в лагере мятежников с «Каури» на северной оконечности Острова Джунглей. Однако Кай Шань понимал, что должен действовать с осторожностью, поскольку из всей этой разношерстной орды только Гаст обладал достаточными знаниями в области навигации. Лишь он один мог вывести их судно из Южной Атлантики, обогнуть мыс и доставить их нажитое преступным путем богатство в более благоприятные для торговли воды, не задавая при этом лишних вопросов.

За день до того, как перед их взором предстал Остров Джунглей, где они поставили «Каури» на якорь в маленькой закрытой гавани, впередсмотрящий обнаружил дым, идущий из труб боевого корабля на южной линии горизонта.

Им всем не слишком-то хотелось подвергнуться допросу на военном судне, поэтому мятежники затаились на несколько дней, ожидая, когда минует опасность.