Четверо из двадцати были убиты, двенадцать ранены, а лейтенант Д’Арно пропал без вести. Сгущались сумерки, и положение отряда все более ухудшалось: с наступлением темноты они не могли даже найти слоновью тропу, по которой пришли сюда. Оставалось одно: разбить лагерь и ждать утра. Лейтенант Шарпантье приказал расчистить небольшую полянку и оградить ее ветвями и поваленными деревьями.
На выполнение этого задания требовалось время, и моряки развели в центре поляны большой костер, чтобы работать при его свете. Затем лейтенант расставил часовых, и измученные походом, голодом и схваткой люди получили наконец возможность прилечь. Однако стоны раненых и рев лесных зверей, которых привлекал свет костра, не давали морякам заснуть. Они не смыкали глаз и лежали, молясь, чтобы поскорее наступил рассвет.
Двое чернокожих, которые захватили лейтенанта Д’Арно, не участвовали в сражении. Они сразу потащили своего пленника через заросли, а затем вышли на тропу уже далеко от места схватки. И вот перед глазами французского лейтенанта открылась большая пустошь, а за ней виднелась огороженная деревня, состоявшая из крытых соломой хижин.
Было уже довольно темно, но часовые у ворот увидели приближение трех человек и еще издалека поняли, что один из них – пленник. По деревне разнеслись радостные крики. Толпа из женщин и детей собралась на улице, чтобы встретить возвращавшихся с добычей воинов. И для французского лейтенанта началось самое ужасное испытание, которое только может случиться с человеком на земле: встреча белого пленника в деревне африканских каннибалов.
Их дикую жестокость подстегивали горькие воспоминания о варварском обращении с ними и им подобными со стороны белых офицеров, состоявших на службе этого ужасного лицемера – короля Бельгии Леопольда Второго. Именно из-за зверств бельгийцев им пришлось бежать из Свободного государства Конго и поселиться в здешних местах. Это были жалкие остатки некогда могучего племени.
Они набросились на Д’Арно, пуская в ход ногти и зубы, избивая его палками и камнями, желая разорвать его на клочки голыми руками. Одежда французского лейтенанта была разодрана и сорвана с него, и безжалостные удары сыпались на голое дрожащее тело. Однако француз даже ни разу не вскрикнул. Он читал про себя молитву, умоляя Бога поскорее избавить его от этой пытки. Однако смерть, о которой он так просил, была еще далека. Вскоре воины ударами отогнали женщин от пленника: его следовало сохранить для более изысканного удовольствия, чем избиение. Утолив первый позыв злобы, женщины перешли на возмущенные крики, оскорбления и плевки.
Наконец пленника привели к большому столбу и крепко привязали к нему. С этого места еще никто не уходил живым.
Женщины занялись подготовкой к празднику: пошли за водой и горшками и начали разжигать костры. Праздник откладывался в ожидании возвращения тех воинов, которые вступили в бой с белыми. Наступила ночь, когда все жители деревни собрались вместе и заплясали в танце смерти вокруг обреченного офицера.
Д’Арно, находившийся в полуобморочном состоянии от боли и истощения, смотрел из-под полуприкрытых век на то, что казалось ему или причудливым бредом, или страшным сном, от которого он должен вот-вот пробудиться. Зверские размалеванные рожи, огромные рты, обвислые губы, остро отточенные желтые зубы, вытаращенные глаза, блестящие от пота голые тела и зловещие копья – все это кружилось перед ним. Нет, разумеется, подобные создания не существуют в реальности, он наверняка спит.
Круг дикарей сжимался все плотнее. Вот из него высунулась чья-то рука с копьем и оцарапала его. Острая боль и струйка горячей крови убедили Д’Арно в реальности его безнадежного положения. Следом другое копье коснулось его. Он закрыл глаза и крепко сжал зубы. Нет, он не закричит. Он – французский солдат, и он покажет этим скотам, как умирает офицер!
Тарзану не требовался переводчик, чтобы понять, о чем говорят отдаленные выстрелы. Поцелуи Джейн Портер еще горели на его губах, а он уже несся с невероятной скоростью по деревьям прямо к деревне Мбонги.
Его не интересовало, где именно произошла перестрелка: она продлилась недолго. Тем, кто уже убит, помочь нельзя, а те, кому удалось уйти, в помощи не нуждаются. Он спешил к тем, кто не был убит и не смог уйти из рук дикарей, и заранее знал, что найдет их у большого столба в центре деревни.
Тарзану приходилось видеть, как черные воины Мбонги возвращались после своих набегов на северные земли и приводили пленных. Каждый раз у зловещего столба разыгрывалась при свете костров одна и та же сцена. Тарзан также знал, что дикари обычно сразу принимаются праздновать. Он боялся не успеть, и тогда останется только мстить.