Тарзан. Том 1

— Франсуа? Бога ради, что это за Франсуа?

— Он сказал, что служит у вас, и говорил так, будто я должен его помнить.

— У нас нет никого, кто носил бы такое имя. Кто-то подшутил над вами, Жан, — засмеялась Ольга.

— Боюсь, что шутка эта может оказаться очень мрачной, Ольга, — возразил он. — Тут больше злого умысла, чем юмора.

— Что вы хотите этим сказать? Не думаете же вы…

— Где граф? — перебил он ее.

— В германском посольстве.

— Это новая шутка вашего уважаемого братца. Завтра граф узнает все. Расспросит слуг. Все будет за то… в чем Роков хочет убедить графа.

— Ах, негодяй! — крикнула Ольга. Она поднялась, близко подошла к Тарзану и остановилась, подняв к нему лицо. Она была испугана. В глазах у нее было выражение несчастной загнанной лани — удивленное, вопрошающее. Она дрожала и, ища опоры, положила руки к нему на широкие плечи.

— Как нам быть, Жан? — шепнула она. — Это ужасно. Завтра весь Париж прочтет. Николай об этом позаботится.

В ее взоре, позе, в ее словах сквозил первобытный призыв беззащитной женщины к ее естественному покровителю — мужчине. Тарзан взял в свою сильную руку одну из маленьких теплых ручек на его груди. Движение было непроизвольное, и почти также непроизвольно инстинкт защищающего заставил его обнять плечи женщины своей рукой.

Как электрическая искра пробежала между ними. Он никогда раньше не стоял к ней так близко. Они сразу виновато посмотрели друг другу в глаза, и в тот момент, когда Ольге де Куд надо было призвать все свои силы, она оказалась слабой, — она теснее прижалась к Тарзану и обвила руками его шею. А Тарзан от обезьян? Он схватил трепещущую женщину в свои объятия и осыпал горячие губы поцелуями.

Рауль де Куд, прочитав письмо, поданное ему дворецким послом, торопливо извинился перед хозяином. Чем он объяснил свой уход, этого он никогда припомнить не мог. Все сливалось у него перед глазами, пока он не очутился на пороге собственного дома. Тут он сразу успокоился и стал действовать медленно и осторожно. По какой-то необъяснимой причине, Жак открыл ему дверь раньше, чем он поднялся до верху лестницы. В тот момент он не придал этому значения, но позже вспомнил необычное обстоятельство.

Осторожно, на цыпочках, он поднялся по лестнице и прошел галереей до дверей будуара жены. В руках у него была тяжелая палка, с которой он обыкновенно гулял.

Ольга первая увидела его. С криком ужаса она вырвалась из рук Тарзана, и человек-обезьяна успел вовремя обернуться, чтобы отвести удар, который де Куд собирался ему нанести по голове. Раз, два, три — тяжелая палка опустилась с молниеносной быстротой, и каждый удар ускорял возвращение человека-обезьяны к прежнему первобытному состоянию.

С низким горловым рычанием обезьяны-самца он прыгнул на француза. Он выхватил у него из рук толстую палку, переломил ее легко как спичку, отбросил в сторону и, как разъяренный зверь, схватил противника за горло.

Ольга де Куд оставалась несколько мгновений безмолвным и пораженным ужасом свидетелем страшной сцены, потом бросилась к Тарзану, который убивал ее мужа, — вытряхивал жизнь из него, — почти как фокстерьер из пойманного мышонка.

Она бешено вцепилась в его огромные лапы.

— Матерь божия! — кричала она. — Вы убиваете его, вы убиваете его! О, Жан! Вы убиваете моего мужа!

Тарзан в ярости ничего не слышал. Вдруг он уронил тело противника на пол и, поставив ногу ему на грудь, поднял голову вверх. И по всему дворцу графов де Куд пронесся страшный, вызывающий рев обезьяны-самца, одолевшего врага. От погреба и до чердака крик услышали все слуги и побледнели, задрожав. Женщина в комнате опустилась на колени подле тела мужа и начала молиться.

Медленно и постепенно красная пелена перед глазами Тарзана начала рассеиваться, он снова превращался в цивилизованного человека. Глаза его остановились на женщине, опустившейся на колени. «Ольга», — шепнул он. Она взглянула на него, думая увидеть в его глазах тот же маниакальный, смертоносный огонь. И вместо этого прочла в них только печаль и огорчение.

— О, Жан! — зарыдала она. — Взгляните, что вы наделали. Он был мне мужем. Я любила его, и вы его любили.

Тарзан бережно поднял безжизненное тело графа де Куд и перенес его на диван. Потом он приник ухом к его груди.

— Немного водки, Ольга, — сказал он.

Она принесла водку, и они вдвоем влили графу несколько капель. С побледневших губ сорвался легкий вздох. Де Куд шевельнулся и застонал.

— Он не умрет, — сказал Тарзан, — благодарение богу!

— Зачем вы это сделали, Жан? — спросила она.