Тарзан. Том 6

— Раз уж на то пошло, то я видела их ровно столько, сколько видел их сэр Малуд или вы, милорд, — запальчиво сказала она. — Вспомните, как сэр Малуд описывал сарацина?

Смуглый мужчина побагровел от ярости.

— Во всяком случае, английского рыцаря я могу распознать с первого взгляда, милорд, — упорствовал он. — И если этот человек английский рыцарь, тогда сэр Малуд — сарацин!

— Довольно! — прервал его король. Затем он обратился к Блейку:

— Если ты не из Иерусалима, то откуда?

— Из Нью-Йорка, — ответил американец.

— Вот-вот! — прошептал сэр Малуд девушке. — Что я говорил! Из цитадели неприятеля.

— Нью-Йорк, — повторил король. — Это в Святой Земле?

— Некогда он назывался «Новый Иерусалим», — объяснил Блейк.

— И ты пришел в Ниммр, проникнув через вражеское оцепление? Скажи мне, благородный рыцарь, много ли у них вооруженных людей? Как расставлены их силы? Далеко они от Долины Могил? Когда, по-твоему, ждать их нападения? Ну, говори же. Ты окажешь нам большую услугу.

— Я провел в лесу много дней, но не видел ни единой души, — ответил Блейк. — Никто вас не окружает.

— Что? — воскликнул король, не веря собственным ушам.

— Я же говорил! — вмешался Малуд. — Он вражеский шпион. Хочет внушить нам, что мы в безопасности с тем, чтобы войска султана смогли застать нас врасплох и занять Ниммр и долину.

— Не бывать этому! Мне кажется, ты прав, сэр Малуд, — произнес король. — Ни единой души! Так я и поверил. Тогда почему рыцари Ниммра на протяжении вот уже семи с половиной веков находятся здесь, если вокруг нет орд неверных, взявших в осаду нашу цитадель?

— Я не энциклопедия, — сказал Блейк.

— А? Что? — недоуменно спросил король.

— У него своеобразная манера выражаться, милорд, — пояснил Ричард. — Мне впервые довелось задержать человека из Англии. Но я готов отвечать за него, если ты возьмешь его к себе на службу.

— Ты хочешь служить мне? — спросил король. Блейк покосился на сэра Малуда и внутренне поежился. Затем посмотрел на девушку и встретился с ней взглядом.

«Была не была!» — решил про себя американец.

IX. ВОЗВРАЩЕНИЕ УЛАЛЫ

Лев Нума был голоден. Целых три дня и три ночи он провел на охоте, но добыча как назло убегала от него, поэтому хищник сделался нервным и раздражительным. Вдруг он пригнулся к земле. Поднятые уши, дрожащие ноздри, медленно шевелящийся кончик хвоста — все указывало на то, что Нума учуял чье-то присутствие.

Все три дня пути Зейд непрестанно думал об Атейе и благодарил судьбу, до сих пор благоволившую к нему. Его лошадь неторопливо шагала по лесной тропе, и Зейд не погонял животное, ибо дорога предстояла долгая.

А между тем в нескольких шагах от него в засаде притаился лев.

Однако приближение человека почуял не один Нума, а и другое существо, схоронившееся в укрытии, но об этом Нума не знал.

Лошадь неспешно двигалась по тропе и прошла бы в метре от Нумы, но лев не стал дожидаться и бросился навстречу со страшным рычанием. Лошадь в ужасе вздыбилась, скинув Зейда, и понеслась прочь, оставив хозяина на звериной тропе. Человек увидел перед собой рычащую звериную морду с оскаленными клыками, а в следующий миг с не меньшим ужасом — обнаженного гиганта, спрыгнувшего с дерева на спину кошки. Бронзовая рука обхватила шею хищника и рывком швырнула на землю. Разъяренный Нума стал кататься по траве, тщетно пытаясь вырваться из тисков гиганта. Взмахнув свободной рукой, человек вонзил в тело хищника нож, потом еще и еще. Раненый лев взревел от боли. В ответ раздалось свирепое рычание, от которого у Зейда в жилах застыла кровь, ибо бедуин понял, что оно исходит из горла человека-зверя.

Наконец Нума затих. Гигант поднялся с видом победителя, поставил ногу на труп поверженного льва и, воздев лицо к небу, издал жуткий победный клич обезьяны-самца.

Узнав своего спасителя, Зейд снова пришел в ужас. Человек-обезьяна повернулся к нему.

— Ты из лагеря Ибн Яда, — сказал Тарзан.

— Я всего лишь простой человек, — сказал Зейд, — и следовал за шейхом, но ничего плохого не совершал. Шейх джунглей не должен гневаться на Зейда из-за того, что он ходит по твоей земле. Пощади мою бедную жизнь, умоляю тебя, и аллах благословит тебя.

— Я вовсе не намерен покарать тебя, бедуин, — ответил Тарзан. — Это Ибн Яд виноват в том зле, что он творит на моей территории, больше никто. И далеко путь держишь?

— Далеко, да будет благословен аллах! Дотуда еще много дней пути.

— Где твои спутники? — поинтересовался человек-обезьяна.

— Со мной никого нет.

— Ты один?

— Да, во имя аллаха! Тарзан нахмурился.

— Берегись, бедуин, если ты вздумал обмануть Тарзана, — сказал он жестким голосом.

— Ради аллаха! Я правду говорю! Один я.

И Зейд поведал Тарзану свою историю. Тарзан призадумался.

— Любовь Атейи велика, — заговорил он наконец, — как и ее доверие к тебе. Я тебе верю и помогу. Одному тебе идти нельзя. Я доведу тебя до ближайшей деревни, там вождь даст вооруженного проводника, и тот доставит тебя в следующую деревню. Таким образом от деревни к деревне тебя проведут до Судана.

— Аллах да будет твоим защитником! — воскликнул благодарный Зейд.