Тарзан. Том 6

Изо всех сил он старался не показать своего испуга, чтобы не доставить им удовольствия, когда они начнут пытать его, потому что видел, как они радовались, наблюдая за агонией Квамуди.

Под утро людоеды отвязали его от дерева и отвели обратно в хижину.

Ему стало ясно, что они и не собирались убивать его этой ночью, значит, мучения ждали его впереди.

Он лежал без сна, размышляя о своей судьбе и дрожа от утренней прохлады. По телу его ползали вши.

Он подавил в себе чувство беспомощности и неподвижно лежал, погруженный в полузабытье, которое сохранило его рассудок. Наконец он задремал и проспал до обеда.

Он согрелся, и казалось, кровь в его жилах заструилась быстрее. У него созревал план, и возрождалась надежда. Он не умрет, как другие, как агнец на заклании. И чем тщательнее он обдумывал свой план, тем больше его охватывало нетерпение.

Он ждал тех, кто придет за ним и поведет на казнь и пытки.

Его план не предусматривал побега, поскольку он понимал, что побег невозможен, но избавлял его от пыток и долгих мучений.

Мозг Оброски работал хладнокровно.

Когда он увидел воинов, идущих за ним, он вышел из хижины с улыбкой на устах. И его увели точно так же, как до того увели троих чернокожих.

XI. ПОСЛЕДНЯЯ ЖЕРТВА

Тарзан из племени обезьян находился в незнакомой местности и с обостренным интересом дикого животного относился ко всему, что казалось ему новым и необычным. От уровня его знаний зависела способность ориентироваться в неожиданных ситуациях, которые могли возникнуть в этой чужой стране.

Для него не существовало мелочей, не заслуживающих внимания, и вскоре он знал о повадках и привычках здешних животных больше, чем знали о них местные жители.

В течение трех ночей он слушал непрерывный грохот там-тамов, доносившийся издалека, и на третий день во время охоты он направился в ту сторону.

Тарзан уже кое-что знал о туземцах, населявших эту территорию. Он видел, какими методами они вели боевые действия против белых, вступивших на их землю.

Его симпатии не склонялись ни на чью сторону. Человек-обезьяна был свидетелем того, как пьяный Орман хлестал кнутом негров-носильщиков, и пришел к выводу, что дела в экспедиции не ладятся. Тарзан не был знаком с этими тармангани, и они были интересны ему не более, чем любые другие существа.

Мгновенный каприз, внезапный порыв могли подтолкнуть его к дружбе с ними, так же, как он подружился с Шитой, Сабор и Нумой, которые по самой природе были его врагами.

Но ничего подобного он не испытал и лишь молча наблюдал, как они шли своей дорогой, да загадал им загадку прошлой ночью, когда посетил их лагерь.

Он слышал стрельбу, когда бансуто напали на экспедицию, но находился слишком далеко от места схватки, а поскольку за свою жизнь насмотрелся на подобные сцены, стрельба не вызвала у него какого-либо интереса.

Его больше занимала жизнь племени бансуто. Тармангани приходят и уходят, а гомангани будут здесь всегда, и он должен узнать о них как можно больше, если хочет задержаться в их стране.

Неторопливо пробирался Тарзан по верхушкам деревьев. Он был один, потому что огромный золотой лев Джад-бал-джа охотился. Человек-обезьяна улыбнулся, подумав, что это своеобразная охота. Он вспомнил молодую стройную львицу, за которой Джад-бал-джа столь поспешно последовал в джунгли.

Уже стемнело, когда Тарзан достиг селения бансуто. Ритмы барабанов гипнотизировали мрачным траурным очарованием. Несколько чернокожих молча танцевали, но это была лишь прелюдия к тому пламенному экстазу, который охватит их, как только темп танца ускорится.

Тарзан наблюдал за происходящим, затаившись в густой листве деревьев, росших на краю вырубки, окружающей деревню. Он скучал, поскольку оргии дикарей видел не раз. Очевидно и здесь его ожидало знакомое, порядком надоевшее зрелище. Тарзан собрался было отправиться обратно, как вдруг его внимание привлекла фигура человека, чье присутствие среди чернокожих выглядело необычно.

Человек вышел на открытое пространство перед танцующими — высокий, загорелый, полуобнаженный мужчина, окруженный толпою дикарей. По всей видимости, это был пленник.

Тарзан был заинтригован.

Бесшумно соскользнув на землю и прячась от лунного света в тени деревьев, он обошел деревню с тыла. На этом краю селения было тихо, поскольку все самое интересное разворачивалось у хижины вождя.

Быстро, но с соблюдением всех мер предосторожности Тарзан пересек освещенное луной пространство между лесом и частоколом, окружающим деревню. Ограда была сделана из бревен, врытых в землю вплотную друг к другу и увитых лианами. Высота ее достигала примерно десяти футов.

Короткий разбег, мощный толчок, и пальцы Тарзана ухватились за верхний край изгороди. Осторожно подтянувшись, он внимательно осмотрел деревню. Его обоняние и слух были обострены. Удостоверившись, что все в порядке, Тарзан перекинул ногу через край ограды, и через мгновение очутился на земле деревни Рангулы, вождя бансуто.

Когда расчищали пространство для деревни, внутри ограды оставили невырубленными несколько деревьев, чтобы в их тени спасаться от жарких лучей солнца.