Тарзан. Том 6

Утром следующего дня он покинул лагерь пораньше, прихватив с собой двух негров, а третьего, вооруженного старым ружьем, оставил охранять девушку и выполнять ее распоряжения. Девушка была уже на ногах, но он даже не взглянул в ее сторону. Украдкой проводив его неприязненным взглядом, она вынесла окончательный суровый приговор всему его потрепанному внешнему виду.

— Невообразимый грубиян! — шепотом процедила она, давая выход еле сдерживаемой неприязни к этому человеку.

День для Старика выдался трудным. Не обнаружилось и намека на следы слонов, которые вознаградили бы его поиски, не встретил он и не единого туземца, от которого получил бы информацию хотя бы о приблизительном местонахождении стада слонов, на что он так рассчитывал. Но это было не самым глубоким его переживанием. Его неотвязно преследовали мысли о девушке. Целый день боролся он с собой, стараясь выбросить из головы воспоминания о прелестном лице и изящной фигурке, однако все было напрасно.

Поначалу они повлекли за собой иные воспоминания, мучительные воспоминания о другой, но постепенно ее образ поблек, вытесненный серо-голубыми глазами и светлыми волосами.

Когда под конец своих бесплодных поисков он повернул назад, к лагерю, его посетила новая мысль, которая привела его в беспокойство и погнала в обратный путь.

Два года минуло с тех пор, как он видел белых женщин, и теперь судьба столкнула его с прелестным созданием. Что принесли ему женщины?

— Они сделали из меня босяка, — рассуждал он, — испортили мне жизнь. Если бы не я, девушка непременно погибла бы. Она моя должница. Все женщины в долгу передо мной за то, что сотворила одна из них. Этой же придется уплатить долг. Боже, до чего же она хороша! Она должна принадлежать мне. Я ее нашел и оставлю при себе до тех пор, пока она мне не надоест. Потом я брошу ее, как бросили меня. Поглядим, понравится ли ей это. Боже, что за губы! Сегодня же они станут моими! Она вся станет моей, и я сделаю все, чтобы она не разочаровалась. Так будет по справедливости. Я обрел то, что мне предназначено. Имею же я право хоть на капельку счастья, и, если на то будет воля всевышнего, я его получу!

Огромный диск солнца низко навис над землей, когда на поляне появился белый. Первым, что порадовало его взор, была палатка девушки. Перевидавшая виды парусина манила к себе, суля интимную близость. Подобно личным вещам, которые тесно связываются в вашем воображении с их владельцами, палатка вызывала у Старика образ девушки.

Палатка ограждала ее от чужих взоров, охраняла и знала самые сокровенные тайны ее неотразимых чар. От одного вида палатки Старик пришел в сильное возбуждение. За долгие часы размышлений о девушке в нем пробудилась страсть, вскружившая голову, словно дурман. Одержимый желанием схватить девушку в объятия, он ускорил шаг.

Но тут он увидел нечто, лежавшее возле палатки, от чего ему сделалось не по себе. Старик бросился вперед, его спутники за ним. Когда он остановился, вглядываясь в этот ужасный предмет, то увидел нечто такое, что мгновенно остудило порыв страстных желаний, окатив его волной леденящего кровь ужаса. На земле лежал страшно изуродованный труп негра, оставленного охранять девушку. Безжалостные когти располосовали его глубокими ранами, что наводило на мысль о нападении крупного хищника, но остальные повреждения были явно делом рук человека.

Склонившись над телом своего товарища, негры стали гневно перешептываться на своем наречии, затем один из них обратился к Старику.

— Люди-леопарды, бвана, — сказал он.

С опаской подошел белый к палатке девушки, страшась того, что мог там обнаружить, а еще больше боясь, что палатка окажется пуста. Когда он откинул полог и заглянул внутрь, оправдались наихудшие его опасения — девушки в палатке не было.

Первым побуждением Старика было позвать ее громким голосом — вдруг она где-нибудь поблизости в лесу. Он уже собрался крикнуть, как вдруг сообразил, что не знает имени девушки. Во время краткого замешательства, вызванного неожиданным открытием, он осознал всю тщетность своего порыва. Если девушка еще жива, то находится далеко отсюда, в лапах жестоких врагов.

Белого охватил порыв гнева, превратившего пылкое влечение в слепую ярость к ее похитителям.

Он начисто забыл, как только что собирался поступить с ней сам.

Скорее всего, он думал о своих разбитых надеждах, хотя был уверен, что его тревожат мысли о беспомощности девушки и об опасности ее положения. Обуреваемый желанием спасти и отомстить, он не ощущал и следа усталости, вызванной утомительным жарким днем.

Час был уже поздний, но все же Старик решил немедленно пуститься в погоню. Выполняя его указания, оба негра, поспешно похоронив погибшего товарища, сложили в два тюка провизию и снаряжение, которое не захватили грабители, и за час До заката отправились за своим хозяином по свежим следам людей-леопардов.

VI. ПРЕДАТЕЛЬ