Таша (СИ)

— Да ладно! — Тут же последовал за мной парень, никак не прореагировав на сам удар. — Только не надо строить из себя недотрогу. На кой чёрт, ты тогда припёрлась на слёт?! — Парень начинал злиться.

— Надо мне было! — Огрызнулась, дрожащей рукой вытягивая из кармана куртки ключ от входной двери.

— Конечно, надо. Ты пришла поглазеть на меня.

— Твоя самонадеянность раздражает! Может, я не на тебя вовсе пришла «глазеть»!

— На кого же ещё?

«Сама же загнала себя в угол! Как там того гонщика на «тачиле» звали, о котором нетрезвый Саша постоянно болтал»?

Довольный смех Руслана вынудил обернуться, чтобы увидеть его ямочки на щеках.

Парень приблизился.

— Ты такая очаровательная, когда злишься.

Обволакивающий хриплый шёпот… так близко…

Руслан медленно наклонился к моему уху, шумно сделав вздох:

— Безумно красивая…

Его губы коснулись виска, медленно проводя линию из лёгких поцелуев по коже лица к уголку моего рта.

Руслан не трогал меня руками, поэтому я немного качнулась, почувствовав дрожь в коленях, бессознательно закрывая глаза от удовольствия, забывая про глупые слова Ящерова.

Я безумно ждала этого поцелуя, готовая простить всё сказанное, готовая, наконец, сказать, кто я.

Приоткрыв губы, прерывисто выдохнула.

— Так и думал! Уверен, у тебя уже киска потекла… — Распахнув глаза, натолкнулась на самодовольный взгляд брюнета.

Чувствуя, как ярость и обида смешиваются в ненависть, стиснула челюсть.

— Давай так, я сделаю вид, что оценил твою неприступность и даже согласен на ещё один «заезд» с тобой, а ты остаёшься такой же покладистой и горящей, как сейчас. Идёт?

На вторую пощёчину парень уже отреагировал. Застыв в молчании, он сверлил меня непонимающим взглядом прищуренных глаз.

— Ты всё испортил! Так не должно было быть! Ненавижу тебя!!! — Я чувствовала, что сейчас разревусь, поэтому поспешила сбежать, прикладывая ключ к железной двери подъезда, открывая её во второй раз.

— Номер дай, — мрачно приказал Ящеров, когда дверь распахнулась.

Меня потряхивало от коктейля чувств, над которыми преобладало разочарование от встречи с моим Русиком, оказавшимся таким… совсем не тем, которого я помнила.

— Отвали, — нос предательски хлюпнул, но я не позволила слезам пролиться, быстрым движением вытирая глаза рукавом.

— Для Лерки.

Обречённо сделав пару вздохов, почувствовала, как немного успокоилась, и только потом позволила себе повернуться к живому Разочарованию с большой буквы.

Ящеров, вопреки своему приказу, протянул мне листок с номером, коротко пояснив:

— Это Леркин. Позвони ей, она будет волноваться… — суровый голос парня отозвался в моём сердце морозным ознобом.

Больше ничего не сказав, Ящеров Руслан завёл байк и, не оборачиваясь, рванул по улице, оставляя меня реветь на ступенях подъезда с листочком в руках.

Как поднялась на третий этаж, не помню.

Когда я оказалась в своей постели, рыдая навзрыд, дверь в спальню приоткрылась.

— Что? Как я и говорила? — Голос Вики раздавался, как сквозь туман. — А всё потому, что нормальный парень никогда не будет заниматься такой хренью, как гонки, почти в тридцатник! Это же просто запредельно!

— Пошла вон!!! — Сестра даже подскочила от неожиданности с моей кровати, на которую так удобно примостилась только для одной цели: насмехаться надо мной и моими наивными мечтаниями.

— Подумаешь… — бросила Вика, захлопывая за собой дверь, громче обычного.

Уткнувшись в подушку, приглушила разочарование до тихих всхлипов, навсегда прощаясь с идеализмом.

«Тётя Марина оказалась, как всегда права. Не смог мой Русик выжить в этом взрослом мужчине. Никогда мне не больше не увидеть в чёрных глазах Ящерова восхищение, любовь и тревогу, которую видела последний раз двадцать лет назад…»

— Цветочек, не расстраивайся, — осторожно гладя дрожащей рукой пышные волосы маленькой девочки, плачущей так надрывно и громко, Руслан безуспешно пытался удержать рвущиеся слёзы сам.

— Русик, я не хочу от тебя уезжать! Ты же уже большой! Я хочу остаться с тобой!

— Цветочек, я ещё недостаточно вырос, чтобы быть, как мой папа сильным… мне только исполнилось восемь лет.

— Но ты сильный! И храбрый! Ты меня спас… и ещё стольких людей…