Читаем Тату. 100 модных рисунков полностью

Известный ученый и путешественник XIX в. Н. Н. Миклухо-Маклай в результате долгих странствий по островам Тихого океана сделал множество интереснейших заметок относительно татуировок местных племен. Путешественник собрал уникальные сведения о татуировках жителей Индонезии, Меланезии, Австралии, Новой Гвинеи, Микронезии. Жители этих островов широко использовали рисунки на теле. Татуировки украшали как мужчин, так и представителей прекрасной половины человечества.

Сами по себе узоры были примитивными.




Но подобные тату были необходимы как знак, указывающий на место человека в обществе.

Татуировки наносились на все тело, в том числе на лицо.

В Океании вообще нельзя было считаться полноценным мужчиной или женщиной, если тело не было покрыто тату. Нечистая (нетатуированная) рука взрослого человека не имела права подавать пищу.



У народов экваториальной зоны преобладало искусство скарификации (шрамирования) – нанесения на кожу лица и тела рисунка из рубцов (шрамов), в которые втирались специальные составы, вызывающие воспаление на коже. К шрамированию прибегали, в частности, меланезийцы и австралийцы-аборигены.

У обитателей центральных островов Полинезии было принято делать на теле татуировку священного тотемного животного. Считалось, что дух-покровитель, который выглядит именно так, как священное животное, обязательно будет всячески поддерживать и помогать обладателю рисунка. Нельзя не согласиться с тем, что подобный обычай имеет под собой довольно-таки веские основания. В данном случае татуировка имела практическое значение, она была необходима для магической цели. Также в Полинезии был обычай делать татуировку на всем теле. Создавалось впечатление, что человек одет, хотя одежда отсутствовала.

В тропических областях Полинезии, что называется, сам Бог велел распространиться искусству татуирования. В этой благодатной местности всегда было изобилие воды и пищи, и художникам по телу оставалось лишь день-деньской оттачивать свое мастерство. К сожалению, в ходе колонизации и экспансии земель туземцев европейцами, искусство тату было под гнетом. И лишь в 1980 г. во Французской Полинезии (включающей Маркизские острова, Таити, архипелаг Туамоту и др.) возродилось древнее искусство татуирования тела человека.

Мотивы полинезийской татуировки берут начало в далекой древности. Еще в керамических изделиях культуры лапита (древнейшая стоянка находится на острове Санта-Крус, архипелаг Соломоновых островов, Меланезия), которые датируются III – II тысячелетиями до н. э., заметны те же геометрические фигуры, спирали, стилизованные маски, что и в татуировках Полинезии.




Вероятно, основатели культуры лапита были предками полинезийцев. Они постепенно расселялись на все большем пространстве, добравшись, наконец, через Тонго и Самоа, до современной Французской Полинезии и других тихоокеанских островов.

Археологические находки (резцы для нанесения татуировки, датируемые 2000 г. до н. э., и т. п.) однозначно утверждают, что татуировка в Полинезии – ровесница всей ее культуры в целом.

Самыми древними обитателями Новой Зеландии, прибывшими из Центральной Полинезии примерно в XI в. н. э., были представители архаичной культуры «ловцов Моа». Возможно, это они стали первыми делать татуировки. По другой версии, в XIV в. в Новую Зеландию прибыли некие жрецы тохунга, знакомые с техникой многих ремесел, в том числе – с техникой татуирования тел. Современные маори считают именно их своими предками.

Первая русская кругосветная экспедиция И. Ф. Крузенштерна и Ю. Лисянского во время стоянки у острова Нуку-Хива (Маркизские острова, северо-восток Французской Полинезии) в 1804 г. собрала уникальный этнографический материал и привезла в Европу изображения нукухивцев, с ног до головы покрытых татуировками.

Скопировать маркизские татуировки карандашом было делом нелегким. Слишком уж часто европейские рисовальщики упрощали маркизские элементы, низводя их кругообразные мотивы до знакомых форм, напоминающих солнце и спирали.

Существует несколько местных разновидностей полинезийской татуировки, которые различны по стилистике: гавайская, маорийская, маркизская, самоанская, таитянская и др. Каждая разновидность характеризуется большим разнообразием мотивов и композиций. Это и геометрические, и линейные, и растительные, и антропоморфические, и зооморфические орнаменты, которые постоянно сочетались в нательных рисунках.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Бессильная
Бессильная

Она — то, на что он всю жизнь охотился. Он — то, кем она всю жизнь притворялась. Только экстраординарным место в королевстве Илья — исключительным, наделенным силой, Элитным. Способности, которыми Элитные обладают уже несколько десятилетий, были милостиво дарованы им Чумой, но не всем посчастливилось пережить болезнь и получить награду. Те, кто родились Обыкновенными, именно таковыми и являются — обыкновенными. И когда король постановил изгнать всех Обыкновенных, чтобы сохранить свое Элитное общество, отсутствие способностей внезапно стало преступлением, сделав Пэйдин Грей преступницей по воле судьбы и вором по необходимости. Выжить в трущобах как Обыкновенная — задача не из простых, и Пэйдин знает это лучше многих. С детства приученная отцом к чрезмерной наблюдательности, она выдает себя за Экстрасенса в переполненном людьми городе, изо всех сил смешиваясь с Элитными, чтобы остаться в живых и не попасть в беду. Легче сказать, чем сделать. Когда Пэйдин, ничего не подозревая, спасает одного из принцев Ильи, она оказывается втянутой в Испытания Чистки. Жестокое состязание проводится для того, чтобы продемонстрировать силы Элитных — именно того, чего не хватает Пэйдин. Если сами Испытания и противники внутри них не убьют ее, то принц, с чувствами к которому она борется, непременно это сделает, если узнает, кто она такая — совершенно Обыкновенная.

Лорен Робертс

Фантастика / Современные любовные романы / Прочее / Фэнтези / Любовно-фантастические романы / Зарубежная фантастика / Зарубежные любовные романы / Современная зарубежная литература
После банкета
После банкета

Немолодая, роскошная, независимая и непосредственная Кадзу, хозяйка ресторана, куда ходят политики-консерваторы, влюбляется в стареющего бывшего дипломата Ногути, утонченного сторонника реформ, и становится его женой. Что может пойти не так? Если бывший дипломат возвращается в политику, вняв призывам не самой популярной партии, – примерно все. Неразборчивость в средствах против моральной чистоты, верность мужу против верности принципам – когда политическое оборачивается личным, семья превращается в поле битвы, жертвой рискует стать любовь, а угроза потери независимости может оказаться страшнее грядущего одиночества.Юкио Мисима (1925–1970) – звезда литературы XX века, самый читаемый в мире японский автор, обладатель блистательного таланта, прославившийся как своими работами широчайшего диапазона и разнообразия жанров (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и ошеломительной биографией (одержимость бодибилдингом, крайне правые политические взгляды, харакири после неудачной попытки монархического переворота). В «После банкета» (1960) Мисима хотел показать, как развивается, преображается, искажается и подрывается любовь под действием политики, и в японских политических и светских кругах публикация вызвала большой скандал. Бывший министр иностранных дел Хатиро Арита, узнавший в Ногути себя, подал на Мисиму в суд за нарушение права на частную жизнь, и этот процесс – первое в Японии дело о писательской свободе слова – Мисима проиграл, что, по мнению некоторых критиков, убило на корню злободневную японскую сатиру как жанр.Впервые на русском!

Юкио Мисима

Проза / Прочее / Зарубежная классика