Тату

Действительно, кому они теперь нужны – эти огромные, колючие крепости запретной любви, времен советской "картошки"?  Той сезонно-запретной любви советских времен, когда из многочисленных институтов и НИИ гнали студентов и городскую интеллигенцию, засидевшуюся и начитавшуюся запретных «самиздатов», перечатанных одним пальцем на пишущей машинке под копирку, истории чужой любви на зачитанных пятых «слепых» экземплярах. Их увозили из пыльных рабочих кабинетов и аудиторий институтов на поля отчизны собирать и перебирать морковь и картошку голыми руками в любую погоду и непогоду в этой командировке под названием «на картошку». Хотя с этим вполне могли и должны были бы справиться живущие там колхозники. А в награду за этот странно-сезонный труд – свободная любовь! Без берегов и рамок приличий с местными томными красавицами, уставшими от жизни с унылыми мужьями пропойцами колхозниками. Хороша и горяча была любовь и с сослуживицами-недотрогами, отшвырнувшими как надоевшее старьё, все городские приличия и оттягивавшимися по полной "на картошке". На той самой советской "картошке», где все сразу становились холостые и незамужние, как и теперь на самом роскошном 5-ти звездочном курорте! И загорелые, не отягощенные комплексами, мускулистые трактористы – тоже большим пользовались успехом у столичных интеллектуалок, начитавшихся заграничных книжек о страстной любви бессонными и одинокими ночами в пустующих без любви своих столичных квартирах. Давно все это было. А теперь нормально работают фермеры и крупные Агрохолдинги. Вовремя четко и спокойно своими силами убирают урожай. И стали не нужны больше те осенние десанты на колхозных полях из рабочих, служащих горожан и студентов. Всё это – "Культом Деметры" – шутя, называл традиционную осеннюю "картошку" Иришкин студентик из московского архитектурного института. Потому что ничем другим эту странную социальную "гос. программу" объяснить было невозможно. Ведь затраты на перемещение в колхозы толп горожан, обустройство их проживания с ночевками на несколько дней и кормлением огромного количества этих городских людей – всё это явно не окупалось их «картошкой». Тем более, что в деревнях и селах круглый год жили сельскохозяйственные рабочие-колхозники, которым тоже платили зарплату, в то время, когда горожане, мерзнувшие в бараках, работали за них в полях.