Те, кто любит. Книги 1-7

— Как работает Джуда? — спросил он.

Джуда работала нехотя; она довольно хорошо стирала белье, мыла полы и посуду. Но ей не нравилось, когда ее гоняли туда-сюда, из дома в дом. Абигейл узнала, что из-за Джуды между родителями Джона возникали ссоры, когда его отец, опекавший бедняков города, впервые привел в дом сироту. Она не хотела, чтобы это стало традицией.

— О, с ней будет все в порядке, — ответила Абигейл.

— Ты помнишь девушку, Рейчел Марш, которая так тебе нравилась? Я видел вчера ее опекуна. Похоже, он собирается отдать ее чужим людям.

— Надеюсь, она останется здесь, пока ты не будешь готов…

— Нет необходимости. Я был не прав. Мне не следовало навязывать тебе Джуду ради нескольких пенсов экономии. Я уже сказал маме и опекуну Рейчел. Мы можем привести ее домой завтра после утренней службы. Признав ошибку, я люблю исправлять ее как можно быстрее. Отныне, миссис Адамс, я занимаюсь правом, а ты — хозяйством.

Она тепло поцеловала мужа. В первом противостоянии она успешно провела свою линию.

— Странно, все вопросы, которые волнуют мужчину перед браком, — сказал он, — если их перечислить, займут не больше места, чем судебное резюме.

— Быть может, потому, что мужчина волнуется перед свадьбой, а у женщины эта тревога приходит позже.

— Ты встревожена?

— Я так счастлива, и это меня пугает.

— Шесть лет я пытался убедить Брейнтри, что предназначение адвоката — не создавать неприятности, но предотвращать их, а в худшем случае разумно улаживать. Я женился на тебе, и на следующий день люди стали верить мне. Женившись на тебе, я приобрел силу, которой мне не хватало в годы моих колебаний и неопределенности. Иногда мне безумно трудно понять странное существо, каковым я являюсь. Удивительно, что ты полюбила меня.

— Я разглядела, что таится под твоей скорлупой с шипами.

— Ты единственная, кто сумел понять это.

— Можно ли сказать, что ты смирился с перспективой брака?

— Видимо, скажут, что мои шипы срезаны, а брак сгладил мою шероховатость.

Прижав ее к себе так крепко, что у нее перехватило дыхание, он прошептал ей на ухо:

— Твоя любовь заставляет меня любить себя.

— Твоя любовь заставляет меня любить себя, — вторила она.

2

Она проснулась с первыми лучами тусклого зимнего света, проникавшими сквозь занавеси окна, выходившего на восток. Царила тишина. Она любила дом в такие ранние часы, когда могла неслышно двигаться и любовно прикасаться к личным вещам, к стенам, столам, серебряной посуде, ей было неловко выказывать свою привязанность к ним в дневной суматохе.

Дощатый с односкатной крышей и кирпичной трубой дом был в два раза меньше особняка ее родителей в Уэймауте и не имел всех удобств. Втайне друг от друга ее отец и мать подарили ей значительную сумму денег, причем доля матери была большей, чем отца. Были также скромные подарки в пять — десять фунтов стерлингов от многочисленных тетушек, дядюшек и кузин. Но Абигейл берегла свои деньги: в Брейнтри могут обидеться, если она станет сорить деньгами и слишком быстро обустроит свой дом. Она старалась установить добрые отношения со своими новыми соседями. Не следовало торопиться с предполагаемым устройством и с приобретением новой мебели. Однако, придя в дом как миссис Джон Адамс, она с неподдельной гордостью полюбила скромный коттедж.

Накинув на плечи теплый стеганый халатик и повязав лентой небрежно зачесанные назад волосы, она подбросила в камин полено, чтобы прогреть спальню к моменту пробуждения Джона, затем спустилась вниз в крохотную прихожую, по крутой лестнице, с которой было так легко упасть. По этой узкой лестнице ей приходилось несчетное число раз в день спускаться и подниматься.

В пристройке к кухне все еще тлели угли, излучая тепло. Она положила на угли щепу и затем два полена из ящика для дров, стоявшего в углу. Когда вода согрелась, она вымыла руки и лицо душистым мылом, которое дядюшка Исаак вложил в пакет, как он говорил, «со всего мира» подготовленный для ее нового дома. Кухня представляла собой сравнительно недавнюю пристройку, длинную и узкую, ее деревянный потолок шел наклонно от внутренней стены к стене заднего дворика, где ее высота была чуть больше двух метров. В кухне была сложена плита с двумя подовыми печами по бокам, а в плите сделаны проходы для прогрева воздуха.

Это помещение было разрешено Абигейл оборудовать по своему вкусу. Здесь она поставила чугунный котел для варки картофеля, большой котел для овощей, сковороды, вафельницу, тостер с длинными ручками; большой чайник и рашпер; кастрюльки с крышками, мелкие сковородки; латунные и медные настольные подогреватели на пару; котел для выпечки на ножках, позволявших ставить его на горящие угли; голландскую печурку, открытую с одной стороны к огню, с небольшой дверцей с другой; ухват, которым ставила посуду в печь, а в углу около плиты несколько таганов, где размещались котелки и кастрюли на нужной высоте над углями.