Театр для теней. Книга 1

— Ну, маги — это маги, — неприязненно махнул рукой Куцехвост. — Они тут хоть тыщу лет рыть будут, а ничего не нароют. С нами — другая песня… но я не об этом. Тебя не удивляет то, что столкнувшись с чем-то подобным при решении другой проблемы, ты бы из шкуры выпрыгнул, чтобы разгадать загадку, любопытство бы замучило, а здесь — тишина, молчит оно, неугомонное, как могильный камень, — разволновавшись, хлопнул себя по коленкам Мейв.

— Да… Ведь и правда так! — воскликнул Анар. Прежде он был склонен объяснять это своим жреческим воспитанием: его не раз предупреждали о наличии в мире тайн, тайн священных, пытаться разгадывать которые — богохульство, грозящее страшными карами. Теперь же это объяснение казалось нелепым.

— Вот, а у Фай не так, — продолжил Мейв. — У неё мозги по другому думают, и она говорит, что, если докопаться до истинной сути этой самой обыденной для нас вещи, можно узнать такое, перед чем померкнут все знания Энхиарга. И обрати внимание: даже зная это, ты сейчас всё равно не кинешься разбираться со своими способностями! — выразительно поднял палец разошедшийся кот.

— М-да… — пробормотал Анар, поскрёбывая когтем переносицу. — Ты меня озадачил.

— То ли ещё будет! — хмыкнул Куцехвост. — Фай за тебя ещё толком и не взялась, вот как возьмётся… — посулил он и добавил: — Ты только смотри не пытайся её убить — добром не кончится.

— Не буду, — тут же пообещал Анар. — А скажи, разгадала-таки она тайну исчезновения наших тел?

— Разгадала. Только со мной не поделилась — родился я поздновато, когда она уже должна была молчать о своих открытиях, — вздохнул Мейв. — А узнала она ещё многое. Просто смотрела внутрь себя, задавала вопросы и получала ответы… Потом ей явилась сама Тиалианна. Она сказала, что даже Аласаис признаёт, какой опасности подвергла всех, когда наделила свою расу этой способностью к познанию вещей, для них не предназначенных… ну и другими дарами тоже. Конечно, наша наэй не была уж слишком неосмотрительна — благодаря врождённым «ограничителям», большинство алаев никогда не заглядывает за грань запретного, но исключение — вот оно, ходит, смущает умы остальных, правильных, кошек, а со своего ума, кажется, уже спятило. — Куцехвост потёр ладони, словно они замёрзли. — Тиана не стала лишать Фай памяти и отнимать у неё её дар — да и, кто знает, могла ли она? — но взяла с Такрен клятву молчания: никто, чьим ушам не предназначено её знание, не должен завладеть им.

— И пообещав ей это, Фай отправилась сюда — в место, где её каждый день могут прибить или вывернуть мозги наизнанку, — язвительно прокомментировал Анар.

— Дослушай, а потом фыркай! — возмутился Мейв. — Бездна — особенное место. Не потому, что она шенавен — шенавенов великое множество и в Энхиарге, и в других мирах, но здесь совершенно необычная атмосфера. Что создало её — никто не знает, но она есть, и благодаря этому духу Бездны, в ней может существовать то, что отторгается нашим миром, и даже самим Бесконечным! — с благоговейной серьёзностью поведал алай. — И Фай тоже может жить здесь, не тяготясь своим опасным даром, освободившимся из плена интуиции, — тоскливо выдохнул он и замолчал.

— Ты рассказал мне про Фай. А сам-то ты как докатился до жизни такой?

— Я? Я пошёл по её стопам. Нет, мне никогда не сравняться с Такрен в смысле великих и таинственных открытий, но пару шагов по этой тропке я сделал — придушив свою кошачесть, которая вопила: не ходи!.. И вот я здесь, — заключил Мейв, обводя широким жестом свою уютно захламлённую комнату.

— И тебе тоже являлась Тиалианна, чтобы взять с тебя обет молчания? — полюбопытствовал Анар.

— Нет, не являлась, — грустно покачал головой Куцехвост. — Я сам понял, что надо остановиться. Видишь ли, я всегда мечтал быть, как Фай. В котячестве я читал о ней, а потом придумал, как с ней связаться. Все вокруг в то время казались мне — не смейся! — жалкими, зашоренными рабами своего естества, и я не хотел жить, как они. Но я же алай, у меня же — тел алаит, и она вовсю пыталась оградить меня от ненужных мыслей. А как заставить её заткнуться, я не знал. Это была первая задача, которую я перед собой поставил. — Мейв помолчал, а потом глухо спросил: — Что делают люди, когда пытаются заглушить свой внутренний голос? — И тут же сам ответил: — Они напиваются. Алай так не могут. Не могли. До тех пор пока я не нашёл способ: достаточно было немножко, совсем чуть-чуть изменить природу нашей аланаи, — он горько усмехнулся. — Нашёл и этим так навредил своей кошачести, что теперь боюсь выдыхать слишком сильно, чтобы остатки моего духа кошки не вылетели из этого тела вместе с душой.

— Мейв, я… — начал было Анар, сожалея, что расстроил его.