Театр для теней. Книга 1

Это оказалось крошечное зеркальце, обрамлённое коротенькими серыми щупальцами. Оно медленно выплыло из-за её плеча и зависло против лица сианай. Стоило Аниаллу увидеть его, как на неё снизошёл покой, её судорожно стиснутые руки расслабились, повисли вдоль платья, подол которого слегка колыхал пришедший в движение туман. Чуть заметно улыбаясь, сианай смотрела, как растёт зеркало. «Неизбежное произошло. И всё сложилось лучше, чем могло сложиться», — отрешённо думала она, наблюдая, как в зеркале постепенно проявляются знакомые пейзажи: Энхиарг, Наэйриан, Бриаэллар… Мир продолжал существовать… но только не для неё.

Аниаллу не сразу обратила внимание на своё отражение, а когда заметила его, не узнала себя: из выросшего зеркала на неё смотрела незнакомая сианай. Это она, другая Тень богини, узнала зеркало, это ей оно внушило покой. Она сочувствовала Аниаллу, и Алу тоже сопереживала ей, но они не были одним целым, просто у них было сейчас одно тело на двоих… или даже на троих?..

Аниаллу почувствовала себя разорванной в клочья, её сознание словно распалось на три части, две из которых сианай не могла контролировать. Одна из них — печальная, мудрая, холодная — со светлой грустью смотрела на своих друзей, продолжавших жить в Зазеркалье, готовая провести остаток вечности в пустоте, наблюдая за ними и довольствуясь тем, что они уцелели. Другая же жаждала во что бы то ни стало вернуться в Энхиарг, в ней не было ни капли благодарности к зеркалу, возродившему в себе её мир, наоборот, она ненавидела этот странный предмет, словно это он украл у неё её прошлую жизнь.

И, к ужасу Алу, именно эта, ослеплённая гневом половина, брала верх. Смирившаяся часть сознания просто сгорела в пожаре её ярости, и тело, доставшееся победительнице, с силой выбросило руку, ударив кулаком в зеркало. Аниаллу отчаянно пыталась остановить её, докричаться до неё — до себя, но была не в силах сделать это. Ещё удар… ещё… Алу чувствовала: через это зеркало нельзя никуда прорваться, его можно только разбить, но если оно разобьётся, то наступит конец всему — всему и всем! Но какое дело было этой безумной до всех, раз она не могла быть с ними?..

Удар — Аниаллу захлебнулась ужасом: по серебристой поверхности поползли трещины. Она увидела искажённое тёмным торжеством лицо… своего тела. Удар, на этот раз плечом… Немой крик. Поздно. Зеркало раскололось на тысячи осколков, и они брызнули в лицо сианай…

Долгое время для Алу не существовало ничего, кроме заполнившего уши звона разбитого зеркала и тьмы. Стёкла множеством острых клыков впились в неё, и она боялась пошевелиться. Но потом боль начала медленно проходить и вскоре Аниаллу поняла, что лежит на чём-то жёстком и неровном. Лежит на чём-то

— значит, помимо неё существует что-то ещё. Сознание этого наполнило сердце сианай восторгом и надеждой, заставило забыть о боли. Осколки в её теле таяли, словно льдинки, оставляя после себя ощущение странного онемения. Что-то задвигалось под её спиной. Алу открыла глаза.

* * *

— Что?.. Что это было? — пролепетала Аниаллу, снизу вверх глядя на встревоженного Балфишрейна.

— Думаю то, что принято называть «возмущением силы», госпожа, — ответил карг.

Алу насмешливо дёрнула щекой в ответ на это нелепое предположение и мысленно возразила ему:

— Я сианай, Балфишрейн, я сама часть этой силы. Она не может обернуться против меня, это просто невозможно!

— Ты стоишь близко к её источнику, Тень богини, но ты ещё не сам источник, и, быть может, есть кто-то, кто немного ближе к нему, — почти не размыкая мощных челюстей, проговорил карг. — Возможно, тот, кто защищает моё сознание, слился с силой Аласаис полнее тебя, ему эта сила повинуется охотнее и возмущается, когда, используя её, ты нарушаешь его волю. Как было бы со мной, попытайся я применить её во вред тебе.

— Не понимаю… — Алу попыталась сесть, Балфишрейн помог ей, поддерживая лапой под спину. — Никто не стоит ближе к Аласаис, чем сианай, её Тени… кроме самой Аласаис! Или ты хочешь сказать, что это… это была она?! — глаза сианай ярко вспыхнули, и буквально впились в ящера.

— Госпожа-а, — болезненно проскрипел он, склоняя голову, — я сказал всё, что мог сказать сейчас. Даже твоей воли не хватило на то, чтобы заставить меня ответить на твои вопросы, неужели ты думаешь, что может хватить моей? — Он вздохнул и как-то… сдулся, Алу даже показалось, что его рёбра стали выпирать под пёстрой кожей. — Должно пройти время, прежде чем я смогу говорить об этом снова. И не я назначаю срок.

— А кто? — упрямо спросила сианай, но так и не дождавшись ответа, раздосадованная, смогла-таки подняться на ноги и, пошатываясь, пристально взглянула на Балфишрейна. — Это была Фай? Такрен Фай из Бездны?

Карг только покачал уродливой головой.

— В Лэннэс я слышал это имя, и не раз, — неприязненно оскалился он и лишил Алу последней надежды узнать хоть что-то: — Но она здесь ни при чём. Насколько мне самому известно.

— Хорошо, я понимаю твоё положение. Но о каком сроке идёт речь? Как долго… ты должен молчать?