Театр тающих теней. Под знаком волка

Даля папу почти не помнит. То есть очень хорошо помнит, но только то, что на видео и на фото. Архив большой. Но домашних съемок мало, больше рабочие. С Далей и с мамой немного. Он такой большой и сильный. Даля маленькая. Мама строгая. Вечно хмурая, чем-то недовольная. Это с новым мужем и с новыми детьми она веселая, а с ними строгая. Зачем она вообще за отца вышла и Далю родила, если вечно такая строгая с ними?!

Был бы сейчас папа, и ей было бы к кому пойти. Но идти некуда. Буся умерла. Она была старше другой бабушки, маминой мамы, а ее пережила. Говорила, что пока Даля не вырастет, пока она не будет за внучку спокойна, не умрет. Первый раз Даля привела этого принца из сказки к ним в дом, Буся сказала: «Дай-то бог!» Благословила. И через неделю умерла. Тихо. Во сне.

Не до свадьбы было, но принц из сказки сказал, что так Даля совсем с ума сойдет от тоски, что дата уже назначена, гости приглашены, что Буся благословила и что она точно не хотела бы, чтобы из-за нее свадьба не состоялась. И всё состоялось. А надо было не слушать принца и просто горевать по Бусе, которая своим уходом пыталась эту свадьбу отложить, отменить, только Даля этого не поняла. Совсем пусто стало, когда Буся ушла. Думала, с принцем из сказки станет легче.

Не стало.

Месседжер на компе оживает, Джой на ее последнее сообщение с вопросом, не вышел ли он в иную реальность, отвечает:

:) Абсолютли. Не в реальность — в иную квартиру. Ты не слишком активно бамбуковую загородку изучала.

Даля смотрит на девочек — спят крепко, и осторожно выходит на балкон. Даже не на балкон, а в маленький зимний сад. Правда, немного запущенный. Оно и ясно, с маленькими девочками трудно еще и за зимним садом уследить. Детские игрушки разбросаны. Ветровик болтается на легком майском ветерке, переливаясь разноцветными боками. Только переливается натужно, хвост ветровика застрял посреди бамбуковой загородки.

Ах, вот о чем речь. В загородке есть проход. Даля нащупывает его, раздвигает сухие бамбуковые стебли. Проходит. Продолжение того же балкона. Дверь в другую квартиру. Вот куда исчез ночью «человек-радость». Его бандана на полу валяется около… как правильно называется японский матрас… футон, кажется. И ноутбук на маленьком столике с раскрытым окном их переписки, мигает непрочитанным последним ее ответом.

Был и только вышел? На этот раз куда?

Интересная квартира. На этого типа не похожая. На него больше та комната, в которой она сегодня спала, похожа. А эта совсем другая. Минималистская. С японскими мотивами. Теперь все помешались на японистике и минимализме.

— Думаешь, квартира на меня не похожа?

Вчерашний ее мучитель — или спаситель? — неслышно подходит сзади. Так неслышно, что Даля вздрагивает. Опять ему удалось застать ее врасплох. И мысли ее прочитать.

— Квартира на меня не похожа. Потому что похожа на своего хозяина, моего друга Арату.

— На кого? — переспрашивает Даля.

— На Арату.

— Арата — тоже ник? Ты Joy, он Arata.

— Он Арата по жизни. Имя у него такое.

— Родители «Трудно быть богом» начитались?

— А ты в теме! Стругацких его родители явно не читали. Разве что в японском переводе, если такой существует. Может, Арка подсуетится и сам на японский переведет. Арата — нормальное японское имя. Он в свободное время переводами промышляет.

— А в несвободное?

— Что?

— В несвободное время чем твой Арата промышляет?

— Мир спасает.

— Успешно?

— Когда как.

Вчера еще было так тошно, что готова была на край света, в пропасть, а сегодня что-то поменялось. Странный покой в ней разлился. Спокойно стало, когда рядом со спящей Женей сидела. Счастливые девочки, у которых такая мама… Хотя и Даля в их возрасте, наверное, тоже счастливой была, уже не помнит. Может, будь у этой Жени взрослая дочь, как Даля, она тоже бы ее не понимала…

— Девки мои тебя разбудили? — спрашивает Джой.

«Мои». Значит, две крошки все-таки его дочки? А Женя его жена? Взрослая мудрая жена не ревнует молодого мужа и даже позволяет водить девок домой?

Что же, и не такое бывает. Судя по собственному «идеальному браку», теперь бывает и не такое…

— Они твои дочки?

Смеется «человек-радость».

— Не дочки. Хотя часть моих генов в половине конструкции присутствует… Ох, это сколько уже бьет? В пролёте… Заказчик ждать не будет.

Услышав бой курантов, который в этой квартире доносится с улицы, Джой торопится. Не договорил, ничего толком не объяснил.

— Заказчик — зверь! Вернусь, договорим. Только не исчезай, ок? Хочешь, здесь сиди, если в той квартире девки мешают. Они тайный ход в Араткину квартиру еще не расшифровали. Знают, что я в бамбуковой стенке исчезаю, а как — не понимают. Когда тепло, стоят на том балконе — Манька ревет, Анька бамбук ковыряет, или наоборот. Тем и спасаемся. То я, то ЖЖ, то есть Женька, если работать надо, сюда сбегаем… Дождись.

Скороговоркой выпаливает Джой, уже захлопывая входную дверь. И не просительно, а утвердительно. Дождись, и точка. Послать бы этого Джоя со всем его приказным тоном, да идти ей некуда.

Разглядывает комнату.