Читаем Театральная солянка полностью

Театральная солянка

В этом сборнике в стихотворной форме смешаны мании, желания, страхи, антипатии и трудности с которыми сталкиваются те, чей мир – театр. Много юмора, стёб, щепотка драмы, ложка злободневности, пять граммов карикатуры – и театральная солянка готова!

Настя Ващенко

Драматургия / Пьесы18+

Настя Ващенко

Театральная солянка

Вопли тараканов

Кошмар и караул—

Она опять влюбилась!

А это значит, мы

Опять не будем спать!

Уже пятьсот стихов

в заметках настрочила

И три романа вновь

Под утро сочинять!


Кричите «Караул» —

Он так поёт шикарно,

Что не отпустит враз,

Опять «любовь навек»

И орды мотыльков

в желудке,

Ночью танцы,

А утром Красноглаз

Из зеркала: «Привет!»


Опять поёт под нос,

Опять чего-то пишет,

А мы помочь должны,

Иначе час соплей!


Какой индийский бог

Впихнул нас в это тело?

Алиса, поищи как искупить грехи

Культура нам уже до колик надоела,

Подайте дихлофос – билет из головы!

Трагедия артиста

Харизма моя, ты – проклятье и дар!

Была у меня подруга,

Знакомы мы с детства:

Один детский сад,

Учились мы в классе одном,

Всегда я её от других защищал…

Но время прошло, пролетело, и вот:

Звезда я, она – самовар.


Я женщину в ней никогда не встречал,

Привык говорить без утайки

Про тех, кто мне нравится, с кем бы «поспал»

И даже с кем было по пьянке.

И вот – на тебе —

Распиваем коньяк, мою обсуждая работу,

Она признаётся:

– Ванюш, влюблена! Давно, поняла вдруг в субботу!


Куда мне бежать, что сказать, как уйти,

Чтоб не оскорбить детской дружбы?

И как на служебке её не найти

С цветами, сердечками в кружке?


Харизма моя, ты – проклятье и дар!

Была у меня подруга,

Теперь её нет:

Есть фанатка – адепт моего фан-клуба!

Жизнь Администратора

Все думают: легко админом быть,

А я уже не знаю, как мне жить!


Судите сами: целый день ишачу

На хлеб пашу с семи и до семи,

Потом – на курсы, два часа учёба,

Автобус, электричка, тянет в сон,

Я утром заходил вк, но снова,

Меня зовёт туда «небесный звон».


– Какой небесный звон?! Напоминалка!

– Сидите тихо, тараканы, ну!


Я приезжаю в свой бардак квартирный,

И, спотыкаясь о носки с котом,

Я открываю паблик… что я вижу?

Интриги, хаос, дурку и Содом!


Ведь в правилах писал:

«шутить, не гадить!»

И отличать от грязи смех и стёб

И вроде удалось мне всё уладить…

Но нет – сегодня снова всё верх дном!


Я понимаю: все мы с вами люди,

Но вы поймите, детки, и меня:

Я задолбался чистить этот флудень,

Вот брошу всё! Кукуйте без меня!


Но в закипевший мозг приходит мысль:

«Ты много здесь вложил сил и души,

И бросишь всё, легко и быстро?

Не верю, это сказки, не смеши!»


И понимаю, что стонать напрасно —

Я сам надел на шею то ярмо.

Обидно бросить то, что так лелеял,

Хотя нередко адски тяжело.


А значит, снова будет повторяться

Канкан постов, вступлений, бана, слёз,

Я сдуру сам на это подписался,

В пик своего фанатства, высших грёз…

Чтоб кто-то у экрана улыбался,

Кусочек счастья из сети унёс.

Хор орды поклонников. Заунывно – маниакальная песня

Хор: Нам служебка – дом родной,

Дом родной!

Мы стоим здесь и в дождь и в зной,

Не уйдём, пока артист не уйдёт,

Мы – отдельный, одержимый народ!


1-я Солистка: Я домой возвращаюсь как на войну:

Муж звереет от фастфудов, рычит: «Уйду»!

Сквозь бардак символом надежды плакаты горят,

Под ногами коты отчаянно вопят.


На работе все коллеги ворчат:

У меня всегда дедлайны летят,

Не уволили лишь потому,

Что за гроши сюда я прихожу!


Хор: Нам служебка – дом родной,

Дом родной!

Мы стоим здесь и в дождь и в зной,

Не уйдём, пока артист не уйдёт,

Мы – отдельный, одержимый народ!


2-я Солистка: В универе все боятся меня,

Я пою, вращая красные глаза:

То я Джекилл, то я Хайд,

А потом

Монте—Кристо просыпается с Котом!


Мой декан в кармане носит чеснок,

А уборщица крестится под шумок,

Похожие книги

Север и Юг
Север и Юг

Выросшая в зажиточной семье Маргарет вела комфортную жизнь привилегированного класса. Но когда ее отец перевез семью на север, ей пришлось приспосабливаться к жизни в Милтоне — городе, переживающем промышленную революцию.Маргарет ненавидит новых «хозяев жизни», а владелец хлопковой фабрики Джон Торнтон становится для нее настоящим олицетворением зла. Маргарет дает понять этому «вульгарному выскочке», что ему лучше держаться от нее на расстоянии. Джона же неудержимо влечет к Маргарет, да и она со временем чувствует все возрастающую симпатию к нему…Роман официально в России никогда не переводился и не издавался. Этот перевод выполнен переводчиком Валентиной Григорьевой, редакторами Helmi Saari (Елена Первушина) и mieleом и представлен на сайте A'propos… (http://www.apropospage.ru/).

Софья Валерьевна Ролдугина , Элизабет Гаскелл

Драматургия / Проза / Классическая проза / Славянское фэнтези / Зарубежная драматургия
Ревизор
Ревизор

Нелегкое это дело — будучи эльфом возглавлять комиссию по правам человека. А если еще и функции генерального ревизора на себя возьмешь — пиши пропало. Обязательно во что-нибудь вляпаешься, тем более с такой родней. С папиной стороны конкретно убить хотят, с маминой стороны то под статью подводят, то табунами невест подгонять начинают. А тут еще в приятели рыболов-любитель с косой набивается. Только одно в такой ситуации может спасти темного императора — бегство. Тем более что повод подходящий есть: миру грозит страшная опасность! Кто еще его может спасти? Конечно, только он — тринадцатый наследник Ирван Первый и его команда!

Алекс Бломквист , Виктор Олегович Баженов , Николай Васильевич Гоголь , Олег Александрович Шелонин

Фантастика / Языкознание, иностранные языки / Проза / Юмористическая фантастика / Драматургия / Драматургия
Нежелательный вариант
Нежелательный вариант

«…Что такое государственный раб? Во-первых, он прикреплен к месту и не может уехать оттуда, где живет. Не только из государства, но даже город сменить! – везде прописка, проверка, разрешение. Во-вторых, он может работать только на государство, и от государства получать средства на жизнь: работа на себя или на частное лицо запрещена, земля, завод, корабль – всё, всё принадлежит государству. В-третьих, за уклонение от работы его суют на каторгу и заставляют работать на государство под автоматом. В-четвертых, если он придумал, как делать что-то больше, легче и лучше, ему все равно не платят больше, а платят столько же, а все произведенное им государство объявляет своей собственностью. Клад, изобретение, сверхплановая продукция, сама судьба – все принадлежит государству! А рабу бросается на пропитание, чтоб не подох слишком быстро. А теперь вы ждете от меня благодарности за такое государство?…»

Михаил Иосифович Веллер

Драматургия / Стихи и поэзия