Тебе меня не удержать

Сначала Любе пришлось изучать этикет, а там дипломатию и ведение переговоров. Следующим этапом было изучение фонетики иностранных языков — английского, французского, испанского. И хотя Люба знала языки хорошо, её целью было абсолютно чистое произношение.

Сейчас Люба зубрила административное право и законы.

Девушка посмотрела вниз. Прямо под балконом голубел бассейн. Нолан сидел в шезлонге и читал газету, прихлебывая виски с содовой.

Был субботний день, и он имел право на отдых. Люба не имела. А как хотелось просто выйти за пределы ограды. Одной, без охраны. Просто пройтись по песку вдоль океана, ни о чем не думая. Нолан Паркер всегда пресекал все разговоры по поводу охраны. Люба считала это ненужными тратами и глупостью, но муж считал это необходимостью. Ещё Люба мечтала о снеге. Она не вставала на лыжи с того самого дня. И не стреляла.

Первое время она даже не могла думать об этом, а потом она немного начала приходить в себя. Первым делом она спросила про свою мать.

— Ну… Дорогая. — Паркер расстроено посмотрел на неё. — У тебя же другая жизнь. Тебя прежней больше нет. Ты — Ливан Паркер, или Ли Паркер, как тебе больше нравится.

— Это же не значит, что все мои чувства умерли. Я чувствую тоже самое, что и раньше. Я хочу видеть свою маму. Она-то хоть знает, что я жива?

— К сожалению, у нас нету с ней никаких связей. Она, по-видимому, тоже думает, что тебя нет в живых.

— А мой друг Михаил?

— Боюсь, и он думает, что тебя больше нет. Ну, Ливан, пойми, тебе не нужны старые связи.

— Что значит, не нужны?! — Девушка топнула ногой. — У меня есть родные люди.

— Хорошо. Только успокойся… Я что-нибудь придумаю. Мы постараемся разыскать её.

Люба облегченно вздохнула и улыбнулась.

— Спасибо. — Она поцеловала мужа в щеку. — Ещё одно… Я бы хотела…

— Что?

— Я бы хотела, чтобы она сходила на могилу… Макса.

— Нет! — Нолан Паркер резко выдохнул, сжал кулаки.

— Слушай. — Люба схватила его за рукав. — Я понимаю, ты его на дух не переносишь. Но он мёртв, понимаешь, мертв. Неужели тебе жалко сделать это для меня? Пойми, Макс был для меня всем.

— Всё, покончим с этим. Теперь корпорация станет для тебя всем. — Нолан стряхнул её руку со своей. — Иди читай книги.

С этими словами он быстро вышел из комнаты.

Люба не могла поверить, что он так поступил. Она, обхватив голову руками, сидела на диване. В этот момент она поняла, что больше всего на свете хочет взять в руки винтовку, почувствовать тяжесть оружия, вдохнуть такой до боли знакомый запах метала и масла. Она хочет жить, она хочет свободы. Девушка резко поднялась. Она сбежала по лестнице и вышла к гаражу.

— Вы куда-то хотите ехать? — Её личный шофёр неслышно подошел сзади.

— Да. Дай мне ключи, Гарри. Я поеду сама.

— Но…

— Я сказала, дай мне ключи.

Люба протянула руку.

— А ваш телохранитель, миссис Паркер?

— Мне на сегодня никто не нужен.

— Как так?

— Не задавай дурацких вопросов.

Она выхватила у водителя из руки ключи и, открыв дверцу, села в машину.

— Если мистер Паркер будет про меня спрашивать, скажешь, что я буду вечером. Поздно.

Машина резко откатилась назад, потом резко развернулась и на скорости выехала за ворота.

Люба включила музыку на всю громкость, открыла окна. Она наслаждалась ветром и скоростью. И запахом океана. Запах был солоноватый, острый, запах долгожданной свободы. Девушка не знала, куда ехала. Ей было все равно. Ровное и гладкое шоссе, огромные, вековые, ярко-зелёные деревья вдоль него. Сквозь них просвечивала серая даль океана. Настроение у Любы было отчаянно-бесшабашным.

Ей вдруг пришло на ум, что все это время она напрасно провела в застенках паркеровского особняка. Ей вовсе не нужны никакие корпорации, никакие знания. Все, что ей нужно — это свобода и ветер. Её винтовка. Да. Она вдруг остро почувствовала, что ей хочется опять стрелять, стоя на лыжне. Что ей опять хочется жить. Как же давно она не держала в руках оружие.

Вдали показались жилые дома. Какая-то небольшая плаза. Девушка чуть притормозила. Она даже не знала, где она находится. Люба почувствовала себя слегка глупо. Сколько проехала километров на бешеной скорости, в какую сторону? Без денег, без документов. Вот дура-то.

Губы её невольно растянулись в широкую улыбку. Любе совсем не было страшно. Она остановилась у небольшого паба. Ей хотелось опять стать прежней нормальной простой девушкой, а не женой канадского магната, которая чопорно встречает гостей на приемах. Она вышла из машины и решительно поднялась по ступенькам. В зале было темно и душно-накурено. Дав привыкнуть глазам к темноте, Люба обнаружила, что народу не так уж много. Столики были деревянными и старыми. Девушка прошла к стойке и села на высокий стул.

— Привет. — Молодой бармен улыбнулся ей. — Чего бы вам хотелось?

— Мартини со льдом.

— Окей. Две минуты. — Он подбросил стакан в одной руке.

— Прости. У тебя нет сигареты? — Позади раздался грудной женский голос.

Люба обернулась. Стройная рыжеволосая девушка в джинсах и ковбойской рубашке, присаживалась рядом.

— Я не курю. — Люба смущенно пожала плечами. Рыжеволосая, прищурившись, смотрела на неё.