Тебе назло (СИ)

Света сделала судорожный вздох.

— Я не думаю, что должна отчитываться в своих отношениях с другими людьми перед вами. Мне достаточно того, что для Гены это важно. И я буду с ними общаться.

Так и хотелось сказать: ну и дура. Но вместо этого я спросила:

— И о чём же вы беседовали? — Если честно, меня очень интересовало, сообщила ли ей Оксана о том, что Стасик меня у Генки в постели застал. В том, что он с сестрой поделился секретом, я не сомневалась.

— Это тоже вопрос, на который я не обязана отвечать.

— Света, ты ведь понимаешь, насколько это глупо, да?

— Что я пытаюсь не обращать внимания на то, что вы вешаетесь на шею человеку, которого я люблю?

— Сама по себе любовь ничего не значит. И ты ещё ничего не знаешь, о том, как я ему на шею вешаюсь.

— Представьте, знаю.

У меня вырвался смешок.

— Ах вот в чём дело. Оксана… Мне даже интересно, что она тебе рассказать могла, если сама ничего не знает. Ну, конечно, кроме того, как шантажировать меня пыталась однажды. Тем, что я с её братом сплю. Об этом она тебе говорила? — Я заметила, как Света нахмурилась, а я кивнула, подтверждая свои слова. — Да, да. Вот такая у них замечательная семья. Младший братец при каждом удобном случае пытается мне под юбку залезть, за что получал не раз, а сестра деньги тянет. С меня не получилось, так она с Генки берёт. А ты продолжай им улыбаться. Это ведь так важно, поддерживать хорошие отношения с семьёй будущего мужа. А по поводу шантажа, так я ещё тогда ей сказала, что мне всё равно — пусть все всё узнают.

— Вам всё равно, а вот Гене нет. А вы этого никак понять не можете.

Я только рот открыла от подобной наглости. Вот как у неё получается последнее слово всегда за собой оставлять? И ведь я знаю, что она не права, но доказать Свете ничего не могу. Потому что слов мало, у меня внутри одни эмоции, ощущения, воспоминания, которыми невозможно поделиться с чужими, они только для нас с Генкой, а другим не объяснишь, насколько они для нас важны. Да и вряд ли кто поверит.

— Ну что ты загрустила? — Ника за плечи меня взяла и едва ощутимо встряхнула. Она уже час меня инструктировала, что и как я должна делать, когда окажусь в московском филиале, но я слушала вполуха и всё о Свете думала. Понять никак не могла, что это она в Завьялова так вцепилась. Что, у нас в городе мужчины перевелись? Один Завьялов остался? Или у них на самом деле всё серьёзнее, чем я предполагаю? Ведь она даже с его семьёй общий язык нашла, а для Генки это очень важно. И от беспокойства, которое нашло на меня после разговора со Светланой, мне уже на месте не сиделось и Нику не слушалось. Только на её вопрос я всё-таки ответила:

— Не хочу я уезжать.

— Сама виновата. Чёрт тебя в этот клуб понёс.

— Чёрт, — согласилась я. — Именно чёрт. Это же "Чёртово логово".

Ника рассмеялась.

— Вот-вот. Ну ничего. Съездишь, поиграешь в начальницу. Ты же это любишь.

Люблю, конечно, подумала я. Но не в тот момент, когда у меня любимого мужчину увести пытаются.

Но сказать или пожаловаться на это мне было некому, и я оглянуться не успела, а о моём согласии уехать на время в Москву уже папке известно стало. За ужином он заявил, что это решение правильное, пора мне вникать в дела московского филиала, раз я всё равно живу в столице, то мне им и заниматься, пусть не сейчас, но в скором будущем. А сидеть у Шильмана под боком и ненужные бумажки перебирать, дело бесполезное. Он говорил о моей практике и будущей работе, а я смотрела на него и понимала, что дело совсем в другом. У меня стойкое ощущение, что он пытается побыстрее меня из города спровадить. Я поневоле принялась перебирать в памяти события того вечера в "Логове": что я говорила и кому, но ничего ужасного вспомнить всё равно не смогла. Или всё же сболтнула лишнего? Я, конечно, могу, с этим не поспоришь. И Ника мне намекала на то, что меня могут вызвать на допрос. Только этого не хватало. Всё этот чёртов клуб! С самого начала у меня из-за него сплошные неприятности!