Течет река Мойка... От Фонтанки до Невского проспекта

Могилы в промерзшей земле вырыли саперы-подрывники накануне ночью при свете костров и факелов. Их окружили невысокой оградой, увитой траурными лентами и красными флагами.

Каждому гробу, опускаемому в могилу, салютовала Петропавловская крепость выстрелом из артиллерийского орудия.

Шествие к Марсову полю продолжалось до позднего вечера. Мимо могил погибших прошло более 800 тысяч человек…»

Известный французский посол в России Морис Палеолог, находившийся в это время в столице, отмечал в своем дневнике: «Впервые великий национальный акт совершается без участия церкви. Всего несколько дней назад эти тысячи крестьян, рабочих и солдат не могли пройти мимо малейшей иконы на улице без того, чтобы не остановиться, не снять фуражку и не осенить груди широким крестным знамением. А какой контраст сегодня! Но приходится ли этому удивляться? В калейдоскопе идей русский всегда ищет крайних».

После похорон на Марсовом поле при стечении народа заложили памятник на братских могилах. Однако в этот день еще даже не существовало его проекта, имелось лишь всеобщее твердое мнение, что он должен быть величественным и грандиозным.

Общество петроградских архитекторов-художников объявило в газетах о предстоящем конкурсе на лучший проект.

В поступивших одиннадцати эскизах большинство из них не удовлетворило конкурсную комиссию, представленную зодчими, художниками и литераторами России: И.А. Фоминым, А.Н. Бенуа, К.С. Петровым-Водкиным, М.В. Добужинским, И.Я. Билибиным, А.А. Блоком, А.М. Горьким и А.В. Луначарским. Конкурсанты, проигнорировав масштабы Марсова поля, пытались возвести грандиозное сооружение.

Один предлагал памятник в виде четырехгранной металлической гигантской пирамиды с фигурой женщины с развернутым знаменем в руках на ее вершине – символом свободы русского народа. Другой претендент предложил построить монумент в виде гигантского куба, опирающегося углами на перевернутые усеченные пирамиды. Поразил конкурсное жюри и проект памятника жертвам Февральского переворота в виде высочайшей четырехъярусной башни со встроенными в каждый ярус внутренними помещениями.

Комиссии пришлось также оценить «оригинальный» проект одного из конкурсантов, явного подражателя О. Монферрану. Он предложил возвести каменную колонну высотой 32 метра, уступающую размером лишь Александрийскому столпу. Большинство представленных на конкурс «монументов-гигантов» не только бы не вписались в облик Марсова поля и окружающих его исторических зданий, но и исказили бы его уникальный облик.

Конкурсная комиссия отметила проект молодого зодчего Льва Владимировича Руднева – ученика зодчих Л.Н. Бенуа и И.А. Фомина, представившего свой проект под девизом «Готовые камни». Архитектор сумел представить на конкурс не только прекрасное художественное решение монумента, но и предложить готовый материал для памятника. На Сальном буяне – небольшом островке вблизи устья реки Пряжки, в XIX веке по проекту зодчего Ж.-Ф. Тома де Томона возвели каменные амбары из массивных блоков гранита, в 1913 году здания амбаров Тома де Томона пришлось разобрать для расширения производственных площадей расположенной вблизи буяна судоверфи.

Огромные гранитные глыбы от снесенных амбаров остались лежать на территории буяна. Памятник, возведенный из них, полностью соответствовал сложившемуся ранее историческому ансамблю Марсова поля. Архитектор Л.Ф. Руднев сумел готовыми темными гранитными блоками искусно замкнуть квадратную площадку захоронения жертв Февральской революции 1917 года и образовать своеобразный траурный монументальный четырехугольник, все стороны которого прерываются в середине широкими проходами. По сторонам каждого десятиметрового прохода зодчий заложил массивные гранитные кубы с высеченными на них эпитафиями. Главный элемент архитектурной композиции – внутреннее пространство. Низкие горизонтальные гранитные плиты удачно акцентируют центр огромной территории.

В наше время известный историк Петербурга А.Г. Раскин справедливо и образно заметил, что «в истории искусства есть такие свершения, которые по праву называются „звездными“. К ним относится и вдохновленный проект Руднева…». Сложенный, как в детском строительном конструкторе, из четырехгранных гранитных кубов памятник – шедевр молодой советской архитектуры. Эти старые камни, четыре ступенчатые стены-стелы, ограничивающие гранитный квадрат, по сию пору удивляют и поражают зрителей, посетивших Марсово поле.

Естественно, что памятник жертвам Февральской революции, открытый 7 ноября 1919 года, изменил традиционное назначение Марсова поля. Поэтому архитектор Л.Н. Бенуа предложил разбить на нем обширный сквер ««партерного типа», украсив его кустарником и газонами, без высоких раскидистых деревьев.

Памятник жертвам Февральской революции 1917 г. на Марсовом поле

Идею Л.Н. Бенуа воплотил в жизнь зодчий И.А. Фомин. Он сумел не только создать в центре Марсова поля партерный сквер, но и естественно вписал его в окружающее городское пространство.