Течет река Мойка... От Фонтанки до Невского проспекта

На площади комод,На комоде бегемот,На бегемоте обормот,На обормоте шапочка,

Какого дурака этот папочка?

Памятник убрали в 1937 году, оказывается, он мешал трамвайному движению. Его надежно и надолго упрятали во дворе Русского музея (бывшего дворца великого князя Михаила Павловича). На место своей полувековой ссылки памятник прибыл со множественными пулевыми отметинами из наганов и трехлинеек, восторженные свободные пролетарии даже сорвали бронзовую уздечку при неоднократных неудачных попытках сдвинуть могучую лошадь и ее седока с пьедестала.

В первые месяцы Великой Отечественной войны ссыльного русского императора все же укрыли толстым слоем песка и солидным бревенчатым накатом. Мало кто знает, что во время одного из авианалетов бомба попала в укрытие памятника Александру III. Мощный взрыв превратил бревенчатый настил в щепки, но совершенно не повредил монумент.

Памятник Александру III перед входом в Мраморный дворец. 2011 г.

В период перестройки памятник Александру III установили перед входом в Мраморный дворец.

В 1780 году, за пять лет до завершения строительства Мраморного дворца, по повелению Екатерины II архитектор П.Е. Егоров приступил к реализации другого проекта – возведению двухэтажного Служебного корпуса дворца графа Г.Г. Орлова. Здание своими фасадами обращено к набережной Невы, Марсову полю, по всей Суворовской площади и парадному пространству небольшого дворцового сада. Советую обратить внимание на замечательную гармоничность и соразмерность архитектуры этого здания, занимающего ответственное место в ансамбле Марсова поля и набережной Невы.

Время возведения Служебного корпуса Мраморного дворца совпало с императорским указом о засыпке широкого русла Красного канала, соединявшего Мойку с Невой. Его единственный мост перенесли на соседствующую с ним Зимнюю канавку, также проложенную от Невы к Мойке. Впоследствии на засыпанной протоке выстроилась ровная линия известных исторических петербургских зданий.

2 мая 1844 года Николай I утвердил составленный зодчим А.П. Брюлловым проект перестройки двухэтажного Служебного корпуса Мраморного дворца в новое, более солидное по своим габаритам трехэтажное здание.

Александр Павлович Брюллов – яркий представитель архитектуры позднего классицизма, не только возвел над постройкой архитектора А.П. Егорова основательный третий этаж, но и обработал его фасады пилястрами – плоскими вертикальными выступами прямоугольного сечения на поверхности стен обновленного здания. После дополнительной архитектурной обработки Служебный корпус приобрел несомненное сходство с Мраморным дворцом. Его фасад, обращенный в сторону Летнего сада, Брюллов украсил изящным лепным фризом высотой около двух метров, скомплектованным из четырех художественных барельефов, выполненных русским скульптором, представителем позднего классицизма Петром Карловичем Клодтом на тему «Служение лошади человеку». Каждое из четырех анималистических художественных произведений отмечен изумительной точностью передачи натурных наблюдений великого скульптора. Петр Карлович помимо украшения восточного фасада Служебного корпуса лепными изображениями его любимых коней также блестяще выполнил заказ для двух боковых фронтонов того же фасада – барельефные изображения тритонов, трубящих в морские раковины, дельфинов и ростр.

Служебный корпус Мраморного дворца

В советское время, в период 1932–1933 годов, над Служебным корпусом надстроили четвертый этаж. Его помещения занимал один из крупнейших вузов России – Северо-Западный заочный политехнических институт.

Северную кромку Марсова поля замыкают три удивительных исторических объекта, возведенных в разные годы в конце XVIII – начале XIX столетия: Суворовская площадь, особняк внебрачного сына генерал-фельдмаршала И.Ю. Трубецкого – И.И. Бецкого и дом графа Н.И. Салтыкова. Интереснейшие памятники гражданского зодчества конца XVIII столетия играют важную роль в ансамбле Марсова поля и набережной Невы.

Дома со временем частично перестраивались, периодически менялся их внешний облик. К счастью последующих поколений города, внешний вид многих исторических зданий Северной столицы до их переделок прекрасно сохранился на рисунках и гравюрах русских и иностранных художников конца XVIII – начала XIX века.