Техники и технологии в сакральном искусстве. Христианский мир. От древности к современности

Известно, что во всяком ремесле существует область, требующая особого внимания: это преодоление тех случайностей, которые возникают при овладении неподвластной «самостью» материала, будь то вязкость глины или твердость камня. В случае с предметом наших рассуждений – это текучесть краски. Уже не раз подчеркивалось, что в иконах Праздников связующее в смеси преобладало, поэтому случайное сгущение краски в линии внутреннего рисунка могло стать непредвиденно активным. В частности, таким «случайным сгущением» была капля в конце мазка, в его завершающей части. Особенно опасной она была при прорисовке деталей малого масштаба. Фотографии в ИКА показывают, что каждый из мастеров сталкивался с этой трудностью. Так, завершающий участок линии, особенно на «короткой дистанции» (крылья ангелов в «Крещении», рисунок Голгофы и пелен в иконе «Положение во гроб»), заканчивался неизбежной точкой-каплей или штрихом-каплей, перед которой они инстинктивно замедляли разбег кисти, пытаясь свести каплю на нет, применяя возвратное движение кисти (оба приема встречаются и в рисунке рублевской «Троицы»). Для «старшего» мастера (иконы правой части чина) капля была нежелательна, поэтому он так стремился утоньшить свою линию, максимально сбавив наполнение кисти. И если капля оставалась (чаще в виде «возвратного» штриха), он знал, что сумеет скрыть ее в дальнейшем при работе с моделирующими форму красочными слоями. Мастер левой части чина, чтобы избежать подобного нежелательного эффекта и сбавить напор жидкой краски в кисти, утолщал линию при помощи нажима или дублировал штрих, что во многих случаях присуще мастеру кремлевского Архангела. Для исполнителя левой части чина непреодолимые ограничения техники становились предметом игры, вызывали стремление наделить их художественным смыслом, сделать изобразительными (уже описанные нами холмики под ногами лошадок в «Рождестве»). Показателен один из самых распространенных элементов в прорисовке складок одежд, который встречается у обоих мастеров в самом верхнем слое пробелов, а также в рублевской «Троице». Он представляет собой своеобразный «крючок» или что-то вроде «петли». Как правило, у первого мастера (левой части чина) эта петлеобразная форма яснее читается в предварительном наброске, чем у второго, поскольку это не что иное, как способ преодолеть затек от капли, как бы повернуть его и заставить «течь» по другому руслу (икона «Крещение»). Есть подобные приемы и в «Троице». В то же время первый мастер нередко просто оставляет каплю на конце мазка наряду с долгим, протяженным штрихом с нажимом в центре и утонченным на конце, во избежание всякой капли (икона «Благовещение»).

Отмеченная нами петлеобразная форма «крючка» является одной из многих элементарных, нейтральных по своей основе неизобразительных форм, которые разбросаны по всей поверхности иконы. Возможно, эти многочисленные элементы: точки, капли, «галочки», «крючки», «волны», «зигзаги» – стоит рассматривать в качестве своеобразной «тренировки», «разбега» для кисти мастера. Конечно, они возникли как приемы, помогающие художнику преодолеть ограниченность и условность живописной техники. Но даже и в таком качестве они являются отражением индивидуальной работы мастера, будучи характерными элементами его почерка. И если мастер правой части чина не придавал им особого значения, то другой их «культивировал», выискивая все новые изобразительные возможности. Можно сказать, что они стали его индивидуальной особенностью. Поэтому его рисунок достаточно причудлив с массой декоративных включений, игрой линий и форм. Хотя он, конечно, не столь ярко индивидуален, как рисунок кремлевского Архангела или «Преображения» из Переславля-Залесского. В иконах правой части, что более типично для средневекового мастера, рисунок скорее нейтрален, облегчен, что характерно и для «Троицы», но особенно для икон Звенигородского чина.

Ведущие мотивы

Помимо изучения характера самой линии, не менее важными для определения своеобразия художественного языка благовещенских Праздников и поиска индивидуальной манеры каждого из мастеров являются «ведущие мотивы»

. Это устойчивые, неоднократно повторяющиеся приемы, при помощи которых тот или иной мастер обозначает одинаковые формы. У каждого из мастеров чина были свои излюбленные мотивы в оформлении горок (контуров вершин, форм лещадок) и одежд (в способе прорисовки складок внутри формы и в оформлении концов падающих тканей и др.). Эти элементы помогают выявить индивидуальные характеристики каждого из мастеров. Кроме того, существовали единые, повторяющиеся во всех 1 4 иконах мотивы, которые, возможно, являются не только следствием общей работы и обмена приемами, но и едиными тенденциями, отражающими стиль эпохи.

Ведущие мотивы в рисунке горок