Техно-Корп. Свободный Токио

Файлин не двигалась. Синтетическое тело было нечувствительно к страху. Игла наношприца была глубоко введена в тело якудзы. Одно неверное движение – и модуль будет испорчен. Именно это пыталась объяснить силовикам Файлин, когда они пытались нацепить на нее наручники. Все это время якудза не двигался. Не желая тащить синергиков силой, инквизиторы попытались переключить их тела в режим транспортировки, отрубив питание биомозга.

– Сделаете это, и они умрут, – сказал им Ючи. Его руки были сцеплены за спиной наручниками, лицо разбито. – В этих синтетических телах сознания людей. Отрубите питание мозга – и им конец.

Он говорил это не для силовиков. Он говорил это якудзе. Убийца поднял голову. Его татуированный торс был скрыт простыней – обнажена лишь прорезь в белой ткани и участок тела, с которым работала Файлин. Когда силовики скрутили ее, наношприц выпал, и жидкий модуль вытекал из раны серебристой струйкой. Силовики еще не знали, но смерть уже стояла в дверях. Смерть, пришедшая, прочитав мысли якудзы по имени Семъяза. Прольется кровь, оборвутся жизни.

Якудза поднимается на ноги. Простыня падает на пол. Силовики видят покрытый нейронными татуировками торс. Тот, что ударил шокером Ючи, вскидывает руку. Разряд тока, способный свалить слона, рассекает воздух, выбивает сноп искр, попадая в электронный блок управления, используемый Ючи для коррекции синергиков. Воздух заполняет запах грозы. Трещит сломанная кость силовика. Шокер, на рукояти которого блестит кровь Ючи, падает на пол. Семъяза подставляется под выстрел следующего силовика, но меняет местоположение в последний момент. Электрический разряд попадает в силовика со сломанной рукой. Вспышка боли от перелома гаснет. Силовик падает на пол. Электрические разряды искрят, пробегая по его телу. Якудза скользит по комнате, порхает, словно бабочка с ядовитым жалом. Его старый наномеч просит крови. Он дополняет руку убийцы, продолжает плоть своей гнущейся сталью, которая отрубает конечности и расчленяет тела.

– Теперь ты мой должник, – говорит якудза тек-инженеру перед тем, как уйти.

Ючи знает, что это не треп из вестернов. Слова убийцы всегда что-то значат. Слова становятся болотом, в которое все глубже погружается Ючи. Он должен клану Тэкия, он должен убийце клана Тэкия. Еще он должен Файлин за то, что спас ее. Должен за эту полусинтетическую жизнь. Даже то, что уходя якудза избавил его от наручников, разрубив наномечом цепь, – это тоже долг. Еще один долг.

Избавиться от модуля идентификации мало. Ты не получишь кредит, не найдешь стабильную официальную работу, но твой корабль все равно уже в болоте. Вся эта жизнь – бесконечное болото. Ты можешь утонуть в кредитах и обязательствах. Ты можешь утонуть в долгах кланам и убийцам. Ты утонешь в своих собственных навыках и умениях, а если нет навыков, то утонешь в собственной никчемности. Причина и следствие. Простейшее уравнение жизни, лежащее в основе всего этого мира, поверх которого выписывается последовательность задач и целей в длинной череде преднамеренных случайностей.

– Как думаешь, если мы вернем мне зеленые глаза и острую грудь, ты сможешь снова полюбить меня? – спрашивает Файлин, когда Ючи помогает ей избавиться от наручников.

Вокруг кровь и смерть, а Файлин спрашивает его о любви.

– Если хочешь вернуть себе тело женщины, то верни его ради себя, а не ради моей любви, – говорит Ючи.

Файлин кивает, стирает с лица кровь одного из расчлененных силовиков и спрашивает, много ли у Ючи было женщин, пока она была бесполым манекеном.

– Меньше, чем ты думаешь, – говорит Ючи, освобождая других синергиков с человеческим сознанием.

– Тогда я смогу простить тебя, – говорит Файлин и строит планы о том, какой будет их спальня в новой квартире, куда им придется переехать после того, что случилось сегодня здесь.

Ючи не спорит. Он собирает вещи и снова пытается связаться с Кичиро. И да, из этого болота невозможно выбраться.

Глава седьмая. Электрические сны

Кейко видела сон: долгий, бесконечный сон, который, казалось, будет длиться целую жизнь… Но потом глаза открылись и Кейко увидела странных незнакомых людей. Да и глаза открыл кто-то другой… Не Кейко… Открыл глаза Кейко. Затем закрыл. И снова открыл. Веки не подчинялись ей… Все тело не подчинялось. Она была пленником своей биологической оболочки.