Технологии против Человека. Как мы будем жить, любить и думать в следующие 50 лет?

Если дискуссия или даже конфронтация существует исключительно в виде строк текста, у оппонента нет возможности языком тела и тоном голоса передать то, что он чувствует. В результате вы не можете изменить свое собственное поведение. Важнейшей проблемой жертвы является невозможность перекрыть поток оскорблений. До повсеместного проникновения интернета подобные стычки ограничивались личными выяснениями отношений. В наши дни злобное преследование следует за жертвой повсюду, проникает в дом и даже в самое безопасное, самое личное пространство и – потенциально – может остаться в сети навсегда. Эта проблема носит как технологический, так и культурный характер.

Пятьдесят лет назад мы приветствовали скромность, сдержанность и рассудительность. Существовали нормы для публичных и частных высказываний. Возможно, что в ближайшие 50 лет агрегированная и синхронизированная природа подключенных устройств сможет выделить то, что нас объединяет, а не разъединяет, возвестив новую эру альтруистического взаимопонимания. В краткосрочной перспективе это представляется маловероятным, так как считается, что деньги и материальные блага возьмут верх над вежливостью и стремлением к сотрудничеству. Но те же силы, которые сегодня принесли нам эгоцентризм и саморекламу наряду с равенством и свободой самовыражения, демонстрируют, что все может измениться.

Знаменит тем, что знаменит

Почему люди проявляют интерес к культуре и что они с ней приобретают? Полагаю, ответ должен быть следующим: возможность почувствовать себя человеком. В частности, книги ограждают нас от одиночества и при этом позволяют оценить жизни других людей, сравнивая их со своей собственной. Книги заставляют нас задумываться о силах добра и зла. В сложные и смутные времена книги также помогают нам выстраивать свое понимание событий.

Когда я спросил отца, в прошлом физика, о последней книге, которую он прочитал, он ответил – «Руководство по ремонту машины «Тойота Королла». Видимо, он читает только тогда, когда чувствует потребность узнать что-то полезное. Логично. Существует множество причин для чтения. Я читал руководства по использованию вещей, которых у меня не было – желание разузнать что-либо о разных предметах было очень сильным. Но сейчас я намерен отложить в сторону принципы работы механизма машины «Тойота» и поговорить о нашей явной зависимости от другой формы информации, а именно от сплетен о знаменитостях.

В популярности и известности нет ничего нового, да и средства массовой информации всегда участвовали в распространении сплетен. Но наш новый информационный век просто специально создан для мгновенной передачи новостей о селебрити – королях и королевах, знаменитых больше своим имиджем, чем достижениями.

Мировые СМИ отличаются своей неустанной погоней за внешним блеском в ущерб содержанию. Селебрити – по сути иллюзия, что, по данным клинического психолога Джона Лукаса, «является симптомом безродной культуры, в рамках которой многие люди испытывают чувство изолированности». Аналогичной точки зрения придерживается Адам Галински, специалист в области этики и социальной психологии, когда утверждает: «Люди в основе своей являются существами социальными. Исследования показали, что чем меньше они ощущают реальные связи с другими людьми, тем больше увлекаются знаменитостями».

Жизнь светской львицы Пэрис Хилтон похожа на несканчаемую мыльную оперу, грань между реальностью и фантазией в которой сильно размыта, поэтому она может рассматриваться и как реакция на наше все усиливающееся ощущение скоротечности бытия, и как пример нарастающей амбивалентности в отношениях друг с другом. СМИ в целом и такие системы обмена сообщениями, как Twitter и Instagram в частности, поддерживают иллюзию, что мы знаем знаменитостей. Эти люди кажутся нам почти такими же, как мы, они по максимуму наслаждаются воплощением таких же инфантильных желаний, какие есть у нас, но при этом они «выдернуты» из повседневной жизни и вознесены в некую параллельную вселенную для существ с высоким статусом.

Иногда мы искренне верим, что хорошо знаем этих людей, порой даже считаем их своими друзьями, и, когда с ними случается какое-то несчастье, мы воспринимаем их боль почти как свою. Распространять неприятные сплетни про знаменитостей, равно как и про людей, с которыми мы знакомы, – это первобытный способ удовлетворения потребности в правде и доверии. Мы получаем особое удовольствие, наблюдая за селебрити, чувствуя себя лучше от того, что перенимаем наиболее привлекательные из их черт. С другой стороны, слишком сильная одержимость может подорвать наше самоуважение и усилить ощущение собственной неполноценности.