Технология жизни …и при чем тут дети?

Однако набор не лучших черт взрослого не должен стать проблемой ребенка. Ребенок ни при чем. Если малыша регулярно заставлять подстраиваться под зануд, ограничивая процесс его естественного развития, то у него большие шансы вырасти аналогичным занудой – закрытым, зажатым, не реализовавшим свои мечты, раздраженным и претенциозным неудачником. Когда дитя шумит, срабатывает естественный закон бытия: возникает, с одной стороны, учебный, с другой – судьбоносный момент, дающий очередную возможность взрослому в этот самый момент выбрать себе любой сценарий дальнейшей своей судьбы. Ребенок – это законный раздражитель, а реакция взрослого – это область владения личности. Если не терпит, ругается – уклонился от обучения и автоматом выбрал худший сценарий своей судьбы. Терпит, но раздраженно морщится – сценарий чуть получше, но не ведущий к осуществлению желаний и прогрессу короткой дорогой. Поймал свое раздражение «за хвост» и сознательно сделал усилие и проявил терпимость и нежность – лучший сценарий судьбы, открывающий путь в состояние гармонии.

Жизнь – это школа, и каждый раздражающий эпизод по большому счету является уроком (уроки бывают усвоенными, бывают – нет). Кто-то уроки замечает, кто-то – нет. Не замечающему уроков невозможно их усвоить. Не замечающий уроков ничего не может изменить в своей судьбе, он во власти обстоятельств. Тот, кто извлекает уроки, быстро учится и приобретает квалификацию. А квалификация, которую в этой школе предложено обрести, – устойчивый, здоровый, реализованный, гармоничный человек. В состоянии устойчивости человека ничего не раздражает, потому что ему комфортно на душе, а в состоянии гармонии – тем более, потому что он счастлив. Несколько таких усилий для обретения квалификации – и человек может наблюдать, как изменяется его характер, и как следствие, изменяется его жизнь, наполняясь благими событиями.

Размышляя об этом, я с умилением поглядывал на то, как мой маленький попутчик ожил, наслаждается законной детской свободой, будто вырвался из клетки. Малыш выкатил свой пластмассовый трехколесный самокат – и давай на нем носиться по коридору. Подъедет ко мне, светясь от радости, заглянет мне в глаза:

– Галицьку мозно ни слусаца? – как будто не до конца еще верил в неожиданно свалившееся на него счастье.

– Рекомендую, Санек.

– А-а-а-а-а! – вновь устремляясь по коридору. Спустя какое-то время опять подбежит, приблизится вплотную:

– Бабуска плохая?

– Саш, я этого не говорил.

– А-а-а-а-а!

Ребенка не проведешь. Малышу не нужно большого жизненного опыта, чтобы отреагировал его чистый детский разум: человек, который не разрешает ему жить, не может быть хорошим, даже если это его собственная родная бабушка.

Набегавшись, наигравшись вдоволь, Саша угомонился и скрылся в купе. Ребенку всего-навсего и нужно – подвигаться, побегать, чтобы выплеснуть свою детскую энергию. Прекрасная музыка – детские радостные вскрики – стихла, а я все стоял и смотрел в окно. В купе остался журнал с недочитанной интересной статьей, но возвращаться страшновато – достанется мне от бабушки «на орехи» за мое хулиганство. Ведь вон мы чего с тезкой учинили – устроили шум в вагоне. Однако приблизилось время обеда, хотелось есть, а там, в купе, в кульке была припасена еда. Надо идти. Состояние. Юмор. Держись, сказал я себе, тезка, если что, поддержит.

Но бабушка Галя и не думала нападать на меня. Она не имела ко мне претензий. Претензии у нее были абстрактными к самой жизни, и конкретными – к сыну. Она пожаловалась на то, что сын, занятый делами, подбросил ей дитя, вот и приходится мучаться с ним. И еще посетовала: «Саша такой непослушный». Я с облегчением вздохнул, глядя на спящего с легкой улыбкой счастливого ребенка. Слава Богу. Этому парню повезло. Раз он непослушный, у него есть шанс, что его взрослым наставникам не удастся его покалечить – подавить его природные способности, привить ему традиционнуюрабскую психологию. Правда, истинные ценности, скорее всего, ему придется определять самостоятельно.

Эта бабушка еще мягко тормозит житие ребенка, своего внука. Малым деткам случается испытывать на себе давление в сто раз жестче. Время от времени мне доводится в тех же поездах наблюдать, как молодые родители, которым чуть за двадцать, жестко и нервозно, порой срываясь на истерический крик, «воспитывают» своих малюсеньких деток. «Играй здесь, я сказала!», или «Ты понял, что тебе сказано?!», или «Я кому сказал?!», или «Ну-ка спи, я сказал!». И это в отношении двух– или трехлетних мальчиков и девочек, которые своим естественным детским поведением заставляют мам и пап обращать на них больше внимания, чем родителям хотелось бы. Не хотят эти родители покидать зону комфорта. Ленятся искать иные формы общения с детьми. Для того, чтобы убеждать, обыгрывать, смягчать, искать оригинальные способы взаимодействия, заинтересовать – нужно прилагать усилия. Мотивом этих усилий является любовь к ребенку, любовь к себе.