Телекинез

Всё что сейчас увидела Катя, просто поразило её. Несложно прикинуть, как будут развиваться отношения в этой семье: отец долго не выдержит и рано или поздно уйдёт, а мальчишка вырастет бесконечно обиженным на мать, закомплексованым и со слегка поехавшей крышей после такого жёсткого воспитания. Потом, через десяток лет, он в очередной раз не захочет отвечать на мамин телефонный звонок. А ведь, она его наверняка любит, пусть по своему, как-то извращённо, через вещи и кредиты, но всё равно любит. Так вот в один из тех раз, когда он не возьмёт трубку, его мама не сможет дозвониться ещё и паре своих подружек или ухажеров, а потом перестанет натыкаться на отражение в витринах. Ведь для любой матери, ребёнок — это и есть её жизнь, если он не берёт трубку, то остаются только вещи, работа и кредиты, а вот отражения уже не остаётся. Хотя может это и к лучшему, может она этого заслуживает? А малец? Может именно из таких неподкупных детей, способных укусить кормящую руку и получаются такие Ростовские Димы? Песни сочиняют и поют их потом прохожим в любую погоду, получая за это гроши. Или рассказы пишут, а потом сокращают их до одной фразы, что бы написать на десятке и приклеить на остановке, зевакам на потеху. Может они пытаются донести до мира, до всех людей, которые им встречаются, донести то, что так и не получилось объяснить мамам? Хотелось ещё поразмышлять о случившемся, но вернувшийся Денис оборвал Катины мысли.

Поиски увенчались некоторым успехом: по нереально низким ценам были приобретены наборы вилок и ложек, в каждом из которых было по пять приборов, но это было дешевле, чем купить по одному в обычном магазине. Так же ребята обзавелись металлическими пол-литровыми кружками и не большой кастрюлей без крышки, последнее приобретение было швейцарским ножом, в котором были кроме лезвия ещё и открывашка, штопор, ножницы и ещё какие-то очень полезные инструменты.

До посёлка со странным названием Бутрис добирались в переполненном автобусе. В давке порвался один пакет, и его содержимое пришлось собирать по полу. Потом рядом с Катей освободилось место, и девушка с усталым видом уселась на него, рядом стояла довольно крепкая бабушка, которая очень бодро стала возмущаться по этому поводу. А когда Катя уже хотела встать и уступить место бабке, Денис уложил все свои пакеты Кате на колени, чем придавил её к сиденью, теперь она не смогла бы встать без посторонней помощи, зато в автобусе стало свободнее. Бабушка продолжала возмущаться всё громче, Катя не знала, что ей теперь делать, она не была фанатом уступания мест старикам, точнее она всегда уступала дряхлым и немощным бабулькам-божим одуванчикам, которым действительно, тяжело стоять. Но таким, которые, явно чувствуют себя лучше чем Катя, девушка уступала только тогда, когда возникала именно такая ситуация как сейчас. Проблема была в том, что теперь Катя просто не могла встать, если бы она попыталась это сделать — то большие кульки и тем более, наваленные сверху продукты из порвавшегося пакета, рассыпались бы по салону. Бабку это совершенно не интересовало, ей явно не было нужно занятое Катей место, она хотела высказаться и повозмущаться от души, чем и занималась уже долгих пару минут, показавшихся окружающим пассажирам маленькой вечностью. В конце концов, мужчина, сидевший позади Кати, встал и жестом показал бабушке на освободившееся кресло, та нехотя села, но продолжила возмущаться, однако теперь она делала это значительно тише. Самая неприятная поездка за всё путешествие закончилась только через тридцать минут маневрирования автобуса по крутому серпантину.

На первый взгляд, посёлок представлял из себя большой рынок с вкраплёнными в него ресторанами и магазинами, а ещё тут был дельфинарий, пляж начинался сразу позади торговых рядов. Жилых кварталов не было видно даже вдалеке.

Из динамика одного летнего кафе тихонько звучала музыка, видимо, играло местное радио, потому что такие песни в кафе никогда специально не включают:

…«Папа, выходит не король ты, а всего лишь кудесник?Это правда? Только ответь мне честно».

Отец отвёл взгляд в сторону, склонил голову,И промолчал в ответ, погладив бороду.«Папа, значит тот на лугу Бог, а не лгун?»

«Он такой же кудесник, и он тебя обманул!»«Но что ж останется, когда развеются чары?»«А ничего не останется»- отец отвечает…