Tell me "I know" (СИ)

Со стуком ставлю едва пригубленный эль на стол, плеснув на пальцы, и стискиваю руки в кулаки, пережидая неожиданную дрожь.

– Я… спасибо на добром слове.

Ну конечно. Старожилы. Они помнят меня. Думата вам в душу, зря мы сюда пришли. Я все больше в этом убеждаюсь.

– Послушай меня, пацан…мы после вашего письма, тогда, из Киркволла, года три назад, наши мужики, что с вами общались, ну, помнишь, Тим Скоробей, Василь и еще несколько, сходили в Коркари… В общем, если захочешь…на церковном дворике, на Стене Слез, теперь есть имя Карвера и его амулет…или, мы думаем, это был его, потому что парни нашли только доспех брошенный...кости наверное, звери растащили.... Но Леандра хорошо описала место, очень точно, а потому мы почти не сомневались... Кстати, она как? – Она…умерла, два года назад. – Прости, мальчик… Ну, да упокой ее Создатель. Что-то я разболтался… пойду-ка, делами займусь.

Он исчезает, и спустя пару минут ты разбиваешь повисшее за столом неловкое молчание:

– Гаррет… все в порядке? – Да. Простите меня, я должен… пройтись. Вы бы пока позвали Барлина обратно, да узнали новости.

Выскальзываю из-за стола наигранно-непринужденно, но только я сам знаю, чего мне стоит не споткнуться о лавку. Передергиваю плечами еще раз – спину жгут знакомые и незнакомые одновременно взгляды – и рывком открываю наружную дверь. После натопленного, пропитанного ароматами еды и выпивки жара таверны воздух на улице отрезвляюще холоден и обжигает носоглотку ледяными иголочками, приводя растрепанные мысли в равновесие. Почему это так зацепило меня? Я же не помню ничего – так с чего стискивает ребра, не давая вдохнуть?

Церковный двор пуст – что и хорошо. Почему я пришел сюда? Зачем? Лживая религия, лживый бог, лживые догмы…лживое упокоение.

Пальцы обжигает льдом, когда я провожу по выгравированному на камне имени. Крохотный амулет прицеплен на колышке рядом.

Не тот амулет-булла, что вешают при Имянаречении в андрастианстве – моими руками собранная защита на своей крови и благословении Тота, чтобы даровал ему вырасти воином, достойным армии Бога…

– Что это? – Сувенир, – я аккуратно вешаю на шею мальчику пульсирующий магией кулон. Никто не почует этой мощи – кроме тех, кто поклоняется Семи, но и они будут знать – дитя под защитой Пламенеющего и личным присмотром Первого Аколита Пламени. – Носи, не снимая. Он дарует силу руке воина. – Ух ты… а я теперь могу стать…мечником, да? – Да, брат. Самым лучшим мечником. – Значит, Персик все же посмотрит в мою сторону. Х-ха! И я буду даже лучше тебя сражаться, вот! – он с любопытством разглядывает защиту, приподняв за шнурок, а потом тихо-тихо добавляет, – Спасибо.

Скажи Нам, почему Мы не смогли уберечь кровь от крови и плоть от плоти? Отец, сын, супруга, брат, сестра, мать…

Скажи, скольких еще Мы потеряем? И сможем ли уберечь Вас, если не смогли спасти даже их?

Скажи, знаешь ли ты, что у нас впереди безнадежное сражение за этот мир, из которого почти нет шансов выбраться – но, быть может, Мы сохраним реальность для тех, кто дорог Нам… И Мы можем лишь надеяться, что Мы не увидим вашей гибели, потому что она неизбежна…

Твои руки ложатся на мои плечи – и ты опускаешься в снег рядом со мной.

– Я не спас никого. Не смог. И не смогу. Я…хотел умереть. Правда. Я был готов к этому. Я…

Ты прижимаешь палец к моим губам, обрывая на полуслове, и заставляешь посмотреть на тебя – позволяя увидеть, что в золоте глаз растекаются горечь и разделенная боль.

– Я знаю.

Стискивая в пальцах покрытый темными пятнами впитавшейся в кожу и дерево крови амулет, я запрокидываю голову к потемневшему, затянутому облаками небу – и кричу, как раненный зверь, срывая голос, выплескивая все, что меня терзает, ощущая как вскипает магия в венах – пламенем мести. От боли, что рвет сердце, от мучительной вспышки, что режет глаза и виски, от бессилия.

И от воспоминаний, что кислотно-жгущим калейдоскопом заполняют сознание, окуная в агонию.

====== Глава 45 ======

За что? За что так с Нами?

Мы ощущаем, как снег под пальцами растекается водой – но не чувствуем холода. Так глупо. Так просто. Два проклятых слова… Почему сейчас – когда Мы уже смирились?!

Виски разламывает мучительной болью – и расплывающимся зрением вижу, как в снег передо мной падают лиловые капли. На щеке снова оказываются тонкие пальцы:

– Позволь…я закрою кровотечение.

Ты рядом. Ты всегда рядом. Мысли мечутся как виспы в Тени – беспорядочно и бессмысленно. Как теперь примиряться с самим собой? Ненависть к магии – и абсолютное растворение в ней. Ненависть к Империи – и абсолютная патриотичность…если ее можно так назвать. Ненависть к ненормальным, таким, как я и ты – и бесконечная любовь и преданность.

Ненависть к Семи, во имя которых льются реки крови – и то, что я сам с недавних пор один из Них.

Я хочу снова все забыть.

Я не покажу вам, что…помню. Сначала я должен понять самого себя…и что мне со всем этим делать.