Тело в шляпе

— Дело не в отношениях, и вопрос этот встал не вдруг. Он вставал, если хотите, последние два года. Ненормально же, когда два руководителя и главный не тот, кто реально руководит. Отношения, строго говоря, здесь вообще ни при чем. Для бизнеса так было лучше. К тому же "или — или" — так никто не говорил. Все Понимали, что фирму основал Гарцев и отбирать ее у него было бы некрасиво. Но на чужом горбу в рай перманентно въезжать тоже нехорошо. Основные успехи фирмы и прибыли, соответственно, — это Кусяшкин, и только он. И Гарцев тоже это понимал. Кстати, Иван никогда не угрожал тем, что уйдет, но это как-то подразумевалось.

— И когда планировалась продажа этих акций?

— Акций, как вы себе это представляете, вообще нет. У нас закрытое акционерное общество. И не было торжественного подписания договора о том, что некто Гарцев некоему Кусяшкину продает часть фирмы. Они договорились, и все. Подобные дела так и делаются. Просто принимаются новые правила, и все участники процесса с этим соглашаются.

— И теперь Кусяшкин — владелец фирмы.

— У него 75 процентов.

— А было?

— А было 30.

— И Гарцев так спокойно отвалил ему свои 45?

— Не за так же! Иван должен был заплатить ему очень приличную сумму.

— Сколько?

— Это их дело.

— Вы не знаете?

— Я не знаю точно, они долго договаривались, передоговаривались. Спросите у Ивана, захочет — расскажет.

— Вы сказали, должен был заплатить. То есть не заплатил еще?

— Сразу таких денег у Ивана быть не могло, в любом случае это делается постепенно. Деньги в деле.

— Но свои 75 процентов он получил сразу, а не постепенно.

— А что — продавать по кускам по мере поступления средств, что ли? Сегодня деньги, завтра стулья — не всегда лучший способ расчетов.

— Мог Гарцев покончить с собой, как вы думаете?

— Нет, конечно. С чего? Для него продажа этих акций никакая не трагедия, обычная сделка. К тому же он скоро собирался жениться, так что и здесь все в порядке. Я думаю — несчастный случай, облокотился неудачно, что-то в этом роде. Я был у Ивана дома, там такие низкие перила на балконе…

— И когда вы видели Гарцева в последний раз, он не был ни расстроен, ни угнетен?

— Нет, не был.

— Кстати, когда это было?

Рехвиашвили задумался:

— Точно не помню, дней пять назад примерно. В последний год он в офисе редко бывал.

Рехвиашвили был единственным из обитателей офиса, кто, поговорив с Сашей, немедленно уехал. Остальные демонстрировали просто-таки бешеную готовность поделиться с "сотрудником милиции" наболевшим. И делились почти до девяти вечера. Ничего принципиально нового, правда, они не сообщили. В своих предположениях о причинах смерти хозяина сотрудники фирмы были достаточно единодушны: несчастный случай. Убийство и тем более самоубийство все отвергали с ходу. И Саша чем дальше, тем больше склонялась к тому, чтобы с ними согласиться. И согласилась бы, если бы в офисе ВИНТа неожиданно не появился новый персонаж. Произошло это в тот момент, когда сердобольная Алиса отпаивала Сашу кофеем после трудов праведных в приемной Гарцева-Кусяшкина. Туда-то и влетела милейшая девушка Юля, которая, по счастливой случайности, работала в ВИНТе секретаршей Рехвиашвили. Ее не было в офисе, когда пришла Саша, — по причине посещения зубного врача она ушла с работы раньше.

— Ключи забыла, — сообщила она Алисе, — а вы-то чего здесь делаете? Ночь уже практически.

— Ой, Юля, у нас такая беда, — Алиса опять вооружилась страдальческими интонациями, — Роман Владимирович, разбился!

— О господи! — Юля присела на стул рядом с ними. — Конечно, он был так расстроен сегодня, так огорчен. В таком состоянии вообще нельзя за руль садиться.

— Да нет, не на машине… — начала было объяснять Алиса, но Саша, у которой моментально открылось второе дыхание и охотничий азарт, не дала Алисе договорить.

— Огорчен? Сегодня? Вы его видели?

— Да, здесь. Он с моим начальником ругался, а потом с Иваном Ивановичем.

— С обоими сразу?

— Нет, по очереди. Сначала они ругались в кабинете у Сергея Алексеевича.

— Рехвиашвили?

— Да.

"Интересно, — подумала Саша, — зачем это Сергею Алексеевичу Рехвиашвили потребовалось скрывать от меня факт встречи с покойным Гарцевым? Да и глуповато скрывать то, что они виделись сегодня, а не неделю назад. Он что, не понимает, что свидетелями их встречи с Гарцевым была половина служащих фирмы? Но раз врет, значит, есть причина".

Однако Юля продолжала:

— А потом Роман Владимирович звонил Ивану Ивановичу из приемной — Иван Иваныча сегодня в офисе не было, — обвинял его в чем-то, вроде тот его как-то обманул. Говорил, раз так, то их прежние договоренности не считаются.

— В чем обманул?

— Не знаю. Разговор был очень коротким, но получалось так, что Роман Владимирович чего-то не знал раньше, а теперь узнал и сердится. Я вообще никогда не слышала, чтоб Роман Владимирович так с Иваном Ивановичем разговаривал, они же друзья, вы знаете? Он велел ему приехать и поговорить.

— Сюда приехать?

— Нет, где-то они встретиться должны были в другом месте. Вот, не сложилось.

"Ну почему же, — подумала Саша, — как раз сложилось, судя по всему. Только не в пользу Романа Владимировича Гарцева".