Телохранитель

С одной из таких девушек — пухленькой веснушчатой Джессикой Лоуэлл — он и поехал в субботу в кино. Продолжением вечера, по замыслу, должны были стать жаркие поцелуи у пруда, а может, и что-то большее: по непроверенным данным, в свои семнадцать лет Джесси не была недотрогой, и Рэю не терпелось приобрести с ее помощью хотя бы минимальный сексуальный опыт.

Поначалу все шло отлично. После кино они с Джесси заехали в рощицу, нашли полянку поуютнее, припарковались и даже от первой стадии — поцелуев — перешли уже ко второй: раздеванию, как вдруг…

Из-за спинки сидения вдруг высунулась лохматая голова на тощей шее и спросила:

— Чего вы так надолго замолчали? Мне же скучно! — после чего, вперившись нахальным взглядом в расстегнутую блузку Джессики, ехидно заметила: — А куда у тебя грудь делась? Вроде когда ты в машину к нам садилась — была, а сейчас пропала… Ты что — жульничаешь, лифчик с поролоном носишь?

Джессика вытаращилась на Ри так, будто это была не одиннадцатилетняя девочка, а кобра, и, запахивая на ходу блузку, выскочила из машины. Рэй не успел ее задержать — он был занят борьбой с собственной полурасстегнутой ширинкой. В голове судорожно билась одна-единственная мысль: откуда эта мелкая зараза тут взялась?

Лишь через несколько секунд он догадался, что она с самого начала спряталась сзади — то есть, получается, была свидетельницей и всех глупостей, которые он нес, и поцелуев…

Застегнулся наконец, вылез из машины, покричал: «Джесси! Джесси-и!» Постоял, прислушался — тихо; дошел до запруды, снова позвал — никого… Наверное, она пошла на шоссе и, возможно, уже едет домой на какой-нибудь попутке.

Вернувшись к машине, Рэй побибикал — ответом по-прежнему была тишина.

— Ну что ж — значит, не судьба… — уже успев перебраться на переднее сидение, философски заметила Ри. — Поехали домой, там папа, наверное, с ума сходит.

Он потом злился на нее дня три, если не больше…

— Теперь ты понимаешь, каково мне было тогда! — повторил Рэй.

— Тебе смешно! А этот парень теперь от меня шарахается, за милю обходит!

— Вот-вот! Джессика тоже со мной до самого выпускного вечера не разговаривала.

— Да, но ты же при этом не оставался до двадцати двух лет девственником! — обиженно выпалила Ри.

Рэй изумленно взглянул на нее.

— А ты что… нет, правда?

— Да! — она жалобно скривила мордочку. — Представляешь? Может быть, вообще единственная на весь университет!

— Ну-ну, не преувеличивай, я про Римский университет читал — у вас там и монашки учатся! — усмехнулся Рей.

Она посмотрела на него и неожиданно засмеялась, сказала — все еще с жалобными нотками в голосе:

— Разве что монашки…

Спать Рэй в ту ночь лег поздно. Но не спалось — в Вирджинии был еще вечер, и не успевшие перестроиться на европейское время «внутренние часы» показывали, что засыпать рано.

Лежа поверх одеяла, он перебирал в памяти события этого дня — встречу с Ри, разговор с Рамсфордом… Вспомнил, что надо бы позвонить Луизе — она, по идее, уже дома — поговорить как ни в чем не бывало, спросить, какой ей подарок привезти из Италии… Потом решил сделать это через пару дней: к тому времени она наверняка остынет и перестанет на него дуться.

Странно было осознавать, что только вчера они ссорились, она твердила о разводе — казалось, это было так давно, что даже само воспоминание уже успело подернуться ледком безразличия…

В комнате пахло цветами — на журнальном столике стояло блюдо с сушеными лепестками, которое перед сном принесла для уюта Ри. Поставила, полюбовалась делом рук своих и вдруг сказала, нахмурив лоб:

— Все-таки это странно как-то, будто с ног на голову поставлено. Сколько я детективов смотрела, — только теперь Рэй догадался, что речь снова идет о разговоре в кабинете Рамсфорда, — там всегда сначала похищают, а потом уже деньги требуют, а не наоборот. Были, правда, фильмы, где угрожали кого-то убить, если деньги не заплатят. Но это редко, и там всегда угрожали убить, а не похитить…

— Ри, мне сейчас абсолютно все равно — правильно, неправильно, что там в детективах бывает, — ответил он ей. — Пока есть вероятность, что тебе грозит опасность, я буду делать все, чтобы ты ее избежала.

Но если подумать, она была права. Если бы Рэй не знал всех обстоятельств и если бы эти письма не касались близких ему людей, то, прочитав их, он бы наверняка решил, что это чья-то злая шутка, вроде тех угроз убить президента, которые чуть ли не ежемесячно получает Секретная служба. Уж очень они отдавали театральщиной!

Все так, если бы не третье письмо, которое оказалось в папке документов в кабинете посла…

— А если его… ну, этого человека, который письма посылал, поймают — ты уедешь? — спросила Ри.

— Да, наверное.

— Тогда пусть его лучше подольше не поймают! — улыбнулась она. — А знаешь что? — Улыбка стала еще шире.

— Что? — спросил, как положено, Рэй.

— Пошли пиццу украдем!

И они, как в детстве, прокрались на кухню и съели по куску подогретой в микроволновке пиццы, запивая ее ледяным молоком.

Ри, его сестренка — взбалмошная, изящная, беззаботная, нежная, наивная, упрямая, балованная… Его сестренка…