Телохранитель для мессии

— Мой братишка тут… в наемники подался … молодой, неразумный… поумнеет, да поздно будет… ладно, дело не в этом. Думала, успею еще собрать этого обалдуя, деньги копила — одни мы друг у дружки, — я жалостливо всхлипнула. — А сегодня пришел приказ выступать с отрядом завтра поутру. Все случилось так скоро… быстро так… ничего не куплено,… не успела я… Ну, и вот…

Мой голос трагически сорвался.

— Да, разве это беда? — махнул рукой старик. — Что ему необходимо, дочка?

Дедушку зацепило, пора просить и чем больше, тем лучше.

Я всплеснула руками:

— Ой, мне столько всего надо! — и стала загибать пальцы. — Штаны, рубашку, куртку, чтобы в дороге не замерз, плащ, чтобы можно было во что-нибудь завернуться и …

— Все, все. Я понял тебя, девочка. Подобрать это не стоит большого труда, у меня тут как раз большой заказ для лесничих барона Дракко. Его заберут только через пару седьмиц, а все почти готово. Только вот я не знаю, какой у тебя братишка.

— Это совсем не сложно объяснить, — шмыгнула я носом. — Мы с ним погодки, все говорят, что очень похожи. Ростом с меня, и фигура примерно такая же. Только в некоторых местах я покруглей, — и, краснея, показала на корсаж.

Второй раз за день по моей фигуре прошелся не отягощенный заинтересованностью придирчивый мужской взгляд.

— Подожди-ка,… сейчас, — произнес старик и скрылся в колыхнувшихся шторах.

Я осталась одна в полутемной комнате.

«Да плоховато тут с освещением торговых помещений» . Угу — «два» по маркетингу. Кто ж так торгует?

Мои мысли о проведении рекламной кампании прервало появление дедушки с шикарным ассортиментом товара. О таком я могла только мечтать. Штаны из непромокаемого марена, рубашка с длинным рукавом из еру, жилет, удобная куртка из мягкой кожи длиной до середины бедра и, о чудо, теплый плащ с капюшоном, такой легкий и при этом очень компактно складывающийся. И все потрясающего зелено-коричневого цвета, лучшего просто нельзя желать. Да и еще сумка имелась. От восторга у меня просто пропал дар речи.

— Нравится?

Я посмотрела на старого торговца обожающим взором:

— Это то, что надо, спасибо. Спасибо вам большое! Благослови Вас Единый. Сколько? Сколько я должна за это сокровище?

— Если б я мог, я, конечно, отдал бы тебе все это даром, но мне нужно кормить свою старуху, да и многочисленных внуков. Так что, дочка, двадцать таленов.

Я счастливо улыбнулась, так как была готова отдать куда большие деньги, чем то что он запросил. Делая вид, что смущена, я отвернулась и вытащила из корсажа золотой тилан и отдала хозяину лавки со словами:

— Спасибо, Достопочтенный. Возьмите, пожалуйста, за срочность.

Он взял монету и посмотрел на меня долгим и странно всепонимающим взглядом, от которого у меня сами собой заалели щеки.

— Зачем госпожа, вы обманываете старого мастера. Нет никакого брата, это ведь Вам нужна мужская одежда? Другой на моем месте мог и не заметить, но простые служанки не имеют в своем корсаже золотых тиланов и не разговаривают как высокородные дамы. У них нет таких нежных ручек, коих коснулась алмазная пыль, — осуждение в его голосе задело меня.

От стыда вспыхнули уши, их пылающие кончики, казалось, просвечивали сквозь белую ткань чепца.

— Простите меня, Достопочтенный. Я не хотела никого обманывать, — слабая попытка оправдаться. — Но в наши смутные времена, чем меньше знаешь, тем крепче сон. Мне нужна эта одежда. Очень.

Не зная, что еще сказать или сделать, я молча смотрела на свои пальцы, предавшие хозяйку. Разумеется, можно попытаться прибегнуть к магии и заставить его забыть произошедшее.

«И что тебе мешает?» . Совесть. А чтобы заткнуть ей рот, Силы маловато.

— Я — старый честный тиланец, и кое-что в этой жизни еще понимаю. Не хотите выходить замуж за жениха навязанного родней, — я удивленно подняла на него взгляд.

Да, старый мастер близок к истине, только меня уже выдали замуж, и бегу я вовсе не от строгой родни.

— Вижу, мои слова попали в цель. Я сам встретил свою жену, когда она сбежала от суровой тетки, желавшей отдать ее Лонду-мяснику. Поэтому я помогу вам, высокородная госпожа. Сейчас, сейчас, — пробормотал старик и опять скрылся в перешептывающихся лентах.

Вновь возникнув в комнате, он держал в руках отрез ткани и баночку с каким-то темным веществом.

— Возьмите, госпожа. Этой тканью, извините за дерзость, вам нужно будет перетянуть грудь, иначе любой сразу же определит в вас женщину. А если намажете вот этой мазью кожу, она потемнеет и не будет уже такой нежно белой.

— Благослови вас Единый, отец, — слезы признательности навернулись мне на глаза.

«Осталось только разрыдаться в порыве благодарности!» . Ехидна.

— Может быть, еще подскажете, где я могу купить пару добротной обуви, которой не страшна дальняя дорога?

— Сапожник Тапан торгует хорошей обувью и совсем недорого. Скажите, что вы от старого Рига и, я думаю, разживетесь парой отличных сапог.

Теперь уже не смущаясь, я достала из корсажа еще несколько таленов, и, не слушая никаких возражений, всучила их старику.