ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ ЕЕ ВЕЛИЧЕСТВА: ПРОТИВОСТОЯНИЕ

Но самое прискорбное началось позже, значительно позже войны. Заигрывая с подконтрольным Марсом, делая вид, что тот равноправный член космического Альянса, власти над марсианами буквально трясутся. Им прощается многое, что не простится никому из 'имперцев', и тем более 'русским'. И даже после свершения легких преступлений, бывает, их выпускают на свободу. 'По убедительной просьбе диаспоры', под честное слово. Я сам лично пару раз с этим сталкивался, а один раз даже участвовал. Шел мимо, увидел, как трое марсиан бьют какого-то парня и заступился. Потом почти сутки сидел в камере в участке нашей доблестной гвардии, ожидая окончания разборок, в полном одиночестве. Марсиан из соседней камеры почти сразу отпустили по домам, притом, что это они спровоцировали того парня, и чуть его не убили. Нас же вместе с ним 'назначили' зачинщиками. Правда, тоже отпустили, погрозив пальцем – избиение было заснято на камеру внешнего наблюдения и улик против нас у них просто 'не нашлось'. Слава богу, это было еще в старой школе – из новой меня вышвырнули бы после этого в два счета.

В общем, марсиане у нас хорошо устроились. И за это мы их, даже говорящие с ними на одном языке русские, люто ненавидим. И ненависть эта взаимна.

Мы вышли к небольшой площади, на которой яркими огнями горел вход в ночной клуб. Перед клубом наблюдалась толпа разномастно, но не особо презентабельно одетых людей, как правило крепкого сложения, с выражениями хозяев вселенной на лицах. Крутота, блин! Я догадывался, что в самом клубе таких еще больше, и мне резко захотелось свалить отсюда. Хоть в ту же казарму, ненавистную, опостылевшую за два с половиной месяца. Или еще дальше.

– Марсиане, Хуанито, не подданные Короны, – продолжила Кассандра свои мысли. – Почти все они прошли армию, у них это обязательно – воинская повинность. Все они физически развиты и при этом до безобразия тупы. Но самое сложное, почему мы ходим именно в этот район, это то, что при этом никого нельзя убивать…

Она загадочно улыбнулась. И я ее понял. Даже в Северном Боливаресе они дома. Здесь же законы королевства не работают, они никто, а это дополнительное препятствие.

– Какова диспозиция?

Она пожала плечами.

– Разозлить их. И убегать.

– И все? – Кажется, по моей спине поползли мурашки нехорошего предчувствия.

– А что еще?

– Резервный план отхода. Дублирующий. 'Норы', где можно залечь и оторваться от погони. Ну, не знаю! Но не дуром же, без подготовки!

Ее мои слова оставили равнодушной.

– Они – стая, Хуан. Загоняющая жертву, знающая здесь каждый угол. Какие такие 'норы'? А резервный план отхода… Роза и Мия нас подберут. У них даже оружие есть, если что.

Кажется, она не совсем понимает значение слова 'резервный'. 'Она точно прошла офицерский курс?'

– задался я вопросом.

– Мешать нам никто не будет – гвардия почти не заглядывает в марсианский квартал, – продолжила итальянка. – Так что прорвемся, Чико!

– Не называй меня 'Чико'.

– Тогда, надеюсь, тебе все понятно, что и как будем делать?

Я пожал плечами.

– Кроме одного. Как ты собираешься разозлить их?

– Вот так. – В ее руке появился спрятанный до этого во внутреннем кармане куртки баллончик с краской. – Стой здесь.

Я повиновался. Она же медленно, на глазах у полусотенной толпы, внимание которой мы привлекли своим появлением, подошла к стене и нарисовала 'копье Марса' – символ Красной планеты. Кольцо с отходящей от него на северо-восток стрелкой. Обернулась, посмотрела на заинтересованно окружающих нас аборигенов района. Улыбнулась. И медленно-медленно, демонстративно, дорисовала под кругом вертикальную и горизонтальную перекладины – 'зеркало Венеры'.

Это было оскорбление. 'Копье' символизирует Марс и мужское начало, 'зеркало' Венеру и женское. Вместе же, считается, получается какой-то гермафродит. То есть, только что она показала, что здесь присутствующие – гермафродиты, не мужчины, как и все представители Красной планеты в целом. Не понимаю сути намека в подробностях, по логике, мы тоже должны обижаться, так как коверкают и символ и нашей планеты, однако считается, что это наезд на Марс и только Марс, венерианам обижаться не следует. И именно поэтому марсиан этот знак так бесит.

Парни, например, стерпеть такое не смогли. Масла в огонь подлило и то, что вокруг – центр их района, их территории, куда даже гвардия редко рискует заглядывать, а рисовала этот знак не кто-нибудь, а презренная 'венерианская шлюха'. И теперь проучить ее станет для них делом чести.

Человек десять тут же встали вокруг Кассандры, которая никуда не спешила, повернувшись к парням лицом, прислонившись спиной к стенке – чтоб не окружили. Меня тоже взяли в кольцо, и тоже человек десять. Но четверо встали в опасной близости, готовые в любую секунду сорваться и завалить меня на землю. Я приготовился драться и вогнал себя в предбоевой режим, режим готовности, выпуская в кровь порции адреналина.

– Так, а кто это у нас тут безобразничает? – подался вперед один из них, парень с более наглой, чем у остальных, рожей и рыжими волосами. Мод. – Пакассо нашлись, млин?