АПОЛЛИНАРИЙ ХРИСТОФОРОВИЧ КОЛДУНОВ

«ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ»

ПРОЛОГ

Капля дождя медленно скатилась по стеклу вниз. За окном — серые дома, глядящие на меня своими безумными окнами, серые люди, серые подъезды, серый воздух. Все серое. Весь мир.

Все вокруг стало глупым, унылым и ненужным. Одинокая слеза пытается выбраться из пустоты моего взгляда, чтобы промелькнуть в воздухе и упасть, рассыпавшись на тысячи осколков, которые превратятся в кровь при свете заката. Красное солнце сползает с неба, заливая весь горизонт кровью. А сверху стекает тьма, черная-черная, и смешивается с алой кровью внизу. И все это над безнадежным миром, в котором вдруг очутился я. День прошел. Еще один день без нее. Такой же, как вчера, такой же, как позавчера, такой же как…

Пустые, бессмысленные дни, от которых я спасаюсь лишь воспоминаниями. Я способен выжить без нее. Выжить, но жить. Жить полноценно и счастливо, наблюдая радугу, подаренную нам в знак прощения прошлых ошибок и грехов, искупленных чистой и светлой любовью.

Эта любовь вспыхнула во мне и продолжает пылать. А ее нет… Каким одиноким я себя чувствую. Это щемящее чувство одиночества заставляет сердце замирать и проваливаться в дышащую холодом пропасть, где уныло завывает ветер неизбывной тоски.

Мой мир перевернулся. Мой мир рухнул на меня. На меня сыпятся его острые холодные осколки, но мне все равно. Я прикрываю сердце руками. Осколки все падают и падают, рассекая мое тело в кровь…

Я медленно бреду по дорожке. Совсем недавно здесь цвел чудесный сад, росла зеленая трава. Раскидистые деревья и чудесные цветы, весело журчал родник, и пели птицы, летало множество бабочек… А теперь?

Теперь лишь сухая земля, в немом крике разверзшая множеством трещин, прикрытая кое-где мертвой травкой. Деревья тянут к небу свои голые сучья, словно люди руки, в такой же горькой и безответной мольбе. Что-то шуршит под ногами. Я опускаю глаза. Тысячи серых крыльев бабочек устилают дорожку. А ведь совсем недавно они, переливаясь перламутровой радугой цветов, порхали в воздухе…

Я подхожу к замку в глубине сада. Это замок моей души. Я никогда никого не пускал сюда. Так как же получилось, что она вошла сюда, легко открыв проржавевшую дверь.

Хриплый стон просочился сквозь зубы, расправил крылья и взмыл вверх, к потолку…

Везде тлен…

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

«ГЕОРГИНЫ ДЛЯ ЛИДИИ»

28 января 1918 года

Петроград, здание ЧК

Сергей Стрижов толкнул дверь и в первый раз в жизни вошел в кабинет начальника специального отдела ВЧК — самого засекреченного подразделения этого грозного учреждения.

Сергей испытывал нечто среднее между тревогой (хотя ничего предосудительного за собой он предположить не мог, делу Революции он был предан всей душой, но в ЧК всегда чувствуешь себя неуверенно) и эмоциональным подъемом (ведь его все-таки вызвали не чаю попить, а пригласили для беседы).

И все же как-то необычно была сформулирована просьба — прибыть для собеседования. О чем? О чем — Сергею сказано не было. Раньше, за все время работы в Петроградском уголовном розыске, хоть и не продолжительное, таких просьб от начальства он не получал. Но было что-то в этом необычное и загадочное… В общем, Сергей чувствовал в груди стеснение, какую-то нарастающую неясную и безотчетную тревогу. Именно безотчетную. Он знал за собой это свойство: чувствовать, что близятся неприятности.

Но вот решительный шаг сделан и он в кабинете. За большим дубовым столом, расположенным слева от окна сидел начальник Спецотдела Глеб Бокий.

Глеб Иванович Бокий — 29 лет, родился в Тифлисе в семье интеллигентов. Партийная кличка «Кузьмич», в полицейском управлении проходил как «Горняк». Член РСДРП с 1900 года, неоднократно арестовывался. С 1904 года член Петербургского комитета РСДРП, в дальнейшем принимал активное участие в издание газеты «Правда». После Революции являлся начальником Особого отдела Восточного фронта в Туркестане. Прекрасный шифровальщик. Фанатично предан делу революции. Безжалостен к врагам.

— Проходите, — обратился Бокий к Сергею, даже не подняв головы от бумаг, в которых что-то решительно подчеркивал. Сергей присел на стул возле стола. Наконец Бокий отложил карандаш в сторону. Когда он поднял глаза и посмотрел на Сергея, тот увидел, что за стеклами очков скрывается холодный пронзительный взгляд серых водянистых глаз. «Как у змеи» — неожиданно подумалось Сергею, но он сразу выбросил эту мысль из головы. «Такой взгляд и должен быть у настоящего чекиста», - тут же подумал Сергей.