Тем, кто не любит

Наташа вздохнула. Да, отношение к женам у большинства мужчин тоже одинаковое. Она вспомнила Серова, свой звонок домой в первый день своего нынешнего приезда в Питер, голос какой-то девчонки… Нет. Хватит с нее. Она приехала на конференцию. Она крупный ученый. Наталья Нечаева.

– Пойдем? – Наташа подняла на Алексея безмятежный взгляд и первая встала. Это была снова свободная и уверенная в себе женщина. Лицо ее казалось немного усталым, но по-прежнему очень красивым. Она еще подумала:

«Как хорошо, что теперь я точно знаю, что его не люблю. Кого?» – мысленно воскликнули в ее сознании оба.

«Но это очень неблагодарно», – ругнула она себя и легкой походкой отправилась в туалет.

Официант принес сдачу. Алексей оставил чаевые и вышел ждать Наташу в вестибюле.

15

Просидев перед рестораном до десяти, Славик замерз. Если бы Наташа все-таки появилась, он не мог бы ее не заметить. Попрощавшись с Нирыбойнимясом, Славик решил ехать в гостиницу. У него вдруг появилась уверенность, что он найдет жену там.

Задержалась где-нибудь и решила на банкет не ехать. Спит теперь как сурок в своем номере.

От ресторана до гостиницы он добрался быстро, несмотря на то, что пару раз приходилось останавливаться и спрашивать дорогу. Машину Владислав оставил на улице у входа, а сам зашел внутрь. Дежурная не без удивления ответила и ему: Натальи Нечаевой в номере нет. Он в растерянности встал посреди фойе, не зная, где еще искать жену. Потом решил выйти на улицу, прогуляться. На газонах желтели запоздалые одуванчики, во дворах доцветала персидская сирень, и липа, буйно распушившись нежными бледно-желтыми шариками, заливала округу медовым ароматом. Пройдя небольшой боковой улочкой на угол Каменно-островского проспекта, Серов вышел к реке – «р. Большая Невка», значилось на специальной табличке. Он спустился на гранитную набережную. Пошел к мосту с фигурной решеткой. Судя по надписи, мост должны были развести в самой середине ночи, а пока вдоль парапета, примерно на одинаковом расстоянии друг от друга, застыли в объятиях влюбленные парочки. Серов безотчетно позавидовал им. Ему тоже вдруг захотелось тепла, уюта, внимания.

С реки подул свежий ветер, и он накинул джемпер, предусмотрительно брошенный в сумку еще в Москве.

«Пожалуй, действительно что-то есть в этих белых ночах, – заметил Вячеслав мимоходом. – Не зря же столько людей их расхваливают. Если она хочет, – подумал он о жене, – может быть, и в самом деле купить где-нибудь под Питером небольшую дачку?»

Серов перешел на другую сторону моста и оказался в зеленом раю. По одной стороне проспекта еще некоторое время виднелись немногочисленные дома, потом показалась решетчатая загородка, в глубине которой хорошо видна была старая церковь, большой дом с колоннами, вероятно, не менее чем трехсотлетней давности, по бокам строгим прямоугольником располагались вспомогательные службы. Наверное, хозяйственные постройки, жилье для челяди, кладовые.

Один дом в классическом стиле был похож на старинную конюшню для господских лошадей. «У нас тоже есть похожий в Кузьминском парке», – вспомнил Слава. Дальше начинался сплошной зеленый массив невероятной густоты с двумя прямыми аллеями, уходящими куда-то вдаль от проспекта.

«А тут что такое?» – удивился Серов и вдохнул полной грудью. Воздух, как в лесу!

Сквозь листву осин, берез, огромных лип и мелкого кустарника он заметил запоздало цветущие кисти черемухи. С одной из аллей вывернул мужчина с бородкой, на велосипеде, в распахнутой куртке, с безумным лицом, с сияющими глазами.

– Красота-то какая, да? – восторженно обратился он к Серову, поравнявшись с ним.

– Сам-то я не местный, – улыбнувшись, сказал ему Славик. – Не подскажете, где это я нахожусь?

– Да это же Каменный остров! Знаменитое место! – расплылся в улыбке прохожий и с готовностью, свойственной коренным петербуржцам, начал рассказывать про историю островных набережных, про старинный дом, что видел Серов по другую сторону проспекта. – Это дворец маленького императора Павла… – Но Вячеслав Сергеевич уже не мог внимательно слушать случайного собеседника.

«Так вот он какой, Каменный остров», – он представил Наташу, гуляющую здесь с отцом. Худенькая девочка в белых колготках и нарядном платье важно выступает под руку с морским офицером. Славик почувствовал, как с обеих рек, окружающих остров, понесло вдруг тиной и холодом.

Он был выше того, чтобы ревновать Наташу. Славик быстро понял, что именно отец в Наташином представлении олицетворяет собой всех мужчин на земле. Именно с ним она бывала по-настоящему, по-детски весела, раскованна, а с ним, Серовым, все чаще зажата.

Думая, что он выше ревности, Славик на самом деле не понимал того, что ревнует не только к отцу. Ко всему, что окружало Наташу. Он ненавидел ее поездки, ее институтских знакомых, ее успехи в работе, прекрасно сознавая, что он сам сделал все, чтобы она добилась этих успехов, и что без всего этого Наташа не сможет жить.