Тем, кто не любит

– Не удержалась и поужинала у родителей. Отец приготовил умопомрачительный плов – как знал, что я сегодня приеду. Жалею, что не пригласила тебя, но думаю, что сейчас ты сыт.

– Хочешь чаю?

– Нет. Я сразу лягу. Завтра мне надо пораньше успеть на работу. Есть интересные новости.

– Ты мне расскажешь?

– Как-нибудь потом.

И она легла. Не раздумывая, по священному праву собственницы, погрузилась в свежеприготовленную им постель. На тумбочку был брошен единственный рассеянный взгляд – бокалов, естественно, его стараниями тоже не было.

В ту ночь у Наташи поднялась температура до сорока. Несмотря на таблетки, жар не спадал, иногда она бредила и громко звала отца. Похудевший от старости, но такой же симпатичный, как раньше, ее отец приехал с термометром, который он привез еще из города на Волге, быстро развел стакан крепкого чая с малиной. Он сидел с Наташей рядом на ее постели и гладил ее, как в детстве, по волосам. А она, обливаясь слезами, прижимала его теперь уже высохшую руку к своей горячей щеке и лихорадочно говорила, что никогда без него не была счастлива. Никогда! И он, Серов, это слышал. Дня через три Наташа пошла на поправку, и все тогда вернулось на круги своя.

В гостинице Вячеслав предъявил документы, и ему разрешили войти в Наташин номер. До него там уже побывал следователь, и все в комнате оказалось перевернуто вверх дном. Но сколько Слава ни искал, Наташиной сумки с документами, ее бумажника, ключей от машины не нашел. Ужасно усталый, он опять спустился вниз, чтобы расспросить дежурную.

– А следователь, наверное, взял! – сказала она.

– Где найти следователя, не знаете? – наугад спросил он, не рассчитывая на положительный ответ.

– Сказал, в больницу поедет, – пожала плечами дежурная.

– В больницу? – тупо посмотрел на нее Славик Серов и, поднявшись в номер, засунул в пакет Наташину ночную рубашку, зубную щетку и пасту. Он накинул ветровку, потому что в рубашке замерз. Испачканный джемпер аккуратно сложил комочком и положил на кровать. Совершенно измученный, Славик открыл дверцы шкафчика в номере, надеясь найти что-нибудь спиртное, но не нашел. Серов спустился в ресторан, но тот уже закрылся. Дежурная подошла к двери, сильно дернула за ручку и что-то крикнула. Дверь отворилась, показался усталый официант.

– Дай ему чего-нибудь выпить! Это тот самый, – сказала дежурная.

– Заходите. – Официант подвинулся и пропустил Серова внутрь. В зале уже были настежь открыты окна, уборщица мыла полы. – Вам чего? Водку, коньяк?

Серов залпом выпил сто граммов коньяка.

– Ни пуха, – сказал официант.

Несмотря на коньяк, в больницу Серов поехал на своей машине. Проспекты, парки, боковые улицы слились перед ним в сплошное зеленое кольцо, но, пробираясь сквозь уже просыпающийся город, он, к собственному удивлению, не сбился с дороги. Больница за знакомым забором довольно скоро оказалась перед ним.

Приемное отделение было открыто, Серов беспрепятственно прошел сквозь него внутрь и очутился на лестнице. Хирургия находилась на четвертом этаже.

Медсестер на посту тоже не было, и Серов стал искать ординаторскую. В единственной комнате на этаже горел свет, несмотря на белую ночь, и Вячеслав понял, что ему сюда. Двое не очень молодых мужчин сидели за маленьким столиком и играли в шахматы.

– Вы к кому? – сквозь очки посмотрел на него тот, что сидел лицом к двери.

– Я насчет Нечаевой, – внезапно охрипшим голосом сказал Серов.

Доктор посмотрел на него так, что было видно – эта фамилия ему ни о чем не говорит.

«Она же поступила без паспорта! – догадался Серов. – Врач и не может знать ее фамилию».

– Я насчет той женщины, что сегодня ночью поступила с ранением в грудную клетку, – уточнил он.

Доктор опустил глаза, встал, поправил очки и развел руками. Второй как сидел, так и остался сидеть в своем стареньком кресле, и только каким-то боковым зрением Серов увидел, как у него напряглась спина.

– К сожалению, больная погибла во время операции. Мы ничего не смогли сделать, кровопотеря была слишком велика.

Серов опустил свой пакет на пол.

– А что же вы кровь-то ей не переливали? – Он все стоял и смотрел на того врача, что был к нему ближе. Тот, поморщившись, отошел подальше.

– Все было сделано как полагается.

Серов еще не мог осознать.

– Но как же так? – спросил он.

– Ну, вот так, – сказал врач. И повторил: – Мы сделать ничего не могли. Сердце не справилось.

Серов поднял свой пакет с пола и сказал уже куда-то в пустоту, ни к кому конкретно не обращаясь:

– А я ей зубную щетку принес…

Он постоял еще немного, потом повернулся и вышел.

– Жалобу на нас будет писать, – сказал второй хирург, тот, что сидел спиной.

– Не будет, – махнул рукой доктор в очках. – Ну, даже если и будет? У нее крови натекло литра два с половиной. Сам видел, что делалось в грудной полости. Да по дороге сколько потеряла…

– Все равно противно, – отозвался коллега. – Женщина молодая, жалко.

– Жалко, конечно.

Они оба помолчали, а потом зачем-то смешали фигуры и начали новую партию.