Темна египетская ночь

От такого зрелища и попятиться было бы не грех, но я и без того уже прижимался лопатками к камню, так что оставалось только внимательно следить за приближающимся человеком. Не знаю почему, но я был уверен, что это человек. Вернее то, что когда-то было человеком и, несомненно, жрецом. Стоило только взглянуть на полупрозрачные босые ноги, которые резво несли его в моем направлении, не тревожа тысячелетнюю пыль на полу, и все вставало на свои места. Оставался, правда, вариант, что разобраться с грабителем явился лично бог Анубис – водитель мертвых, но это уже из области ненаучной фантастики. В любом случае ничего хорошего от нашей встречи ждать не приходилось и я, сложив губы трубочкой, осторожно подул. Ничего не произошло. Помянув не добрым словом свою наивность, я уже прикидывал, какой прием проведу, хотя точно знал, что с таким субъектом этот номер не пройдет, и… И снова перестал быть собой. «Неужели этот жалкий призрак человека, всю жизнь пресмыкавшегося перед Анубисом, возмечтал совладать со мной? Ха! Сейчас он испытает на себе мой гнев. Гнев и мощь!»

Теперь мне даже не понадобилось дуть. Пришедший ниоткуда ветер взвыл иерихонскими трубами и «Анубиса» откинуло самое малое на десять шагов. Потом еще на десять. И еще… Я уже праздновал очередную нашу с ветром викторию, когда мой противник хрипло рассмеялся. Отголоски этого смеха еще гуляли по залу, когда носящий маску шакала завел мерный речитатив. Всего пара фраз и моего защитника-ветра, как ветром сдуло. Туман в голове рассеялся и теперь я снова стал самим собой. А еще оказался один на один с тем, кто, приняв меня за могильного вора, собирался выполнить свои прямые обязанности: защитить и покарать. Защитить покой фараона, а покарать… Оборони, царица небесная.

Смысла в бегстве я не видел с самого начала. А уж когда жрец жилистой рукой воздел напоминающий вопросительный знак жезл и что-то резко скомандовал в пространство… Радостный вой воскресших в голове голосов не оставил мне даже лучика надежды. И все-таки охраняющий гробницу призрак не спешил подходить вплотную. Что-то удерживало его. Я даже стал подумывать, что прав бы экстрасенс Андрюша, и благодаря моим способностям мне удастся потягаться со здешним секьюрити на равных, но… Но тут в зал одна за одной торжественно, как на параде начали влетать сияющие черным светом ленты. Я еще успел подумать, что тьма, оказывается, тоже может светиться, и вскрикнул, когда один из самых расторопных лоскутьев, сноровисто обвила мою руку от запястья до локтя. Больше всего это неосязаемое прикосновение напоминало ожог жидким азотом. Остальные желающие не заставили себя долго ждать и, повалив меня на пол, за считанные секунды спеленали так же плотно, как погребальные бинты мумию. Мумию?! Перед глазами тотчас встал иссохший труп, попавшийся на пути, и я, угадав свою скорую участь, с ног до головы покрылся холодным потом. Нет! Похоже, пот был тут совершенно ни причем, – это покидала мое тело драгоценная влага. И если Ольга с Андреем когда-нибудь сюда доберутся, то найдут меня в виде засушенной к пиву воблы. Па-ба-ба-бам!

Я не мог видеть происходящего – глаза уже закрыли плотно намотанные ленты мрака – и все-таки я видел. Третьим, четвертым или пятым глазом – не знаю. Но только фигура с нахлобученной на голову маской шакала неспешно приблизилась и опустилась на колени рядом с моим закатанным во тьму телом. Узкие жесткие ладони с силой уперлись мне в грудь, как будто принадлежали живому человеку, – не призраку. Глаза в прорезях маски закрылись морщинистыми старческими веками, и я ощутил, как от стража гробницы расходятся невидимые упругие круги. А потом все вокруг заволокло туманом.

Я стоял на берегу широкой реки и плотный туман обтекал меня, словно вода торчащий посреди течения валун. Большая лодка под черным парусом дожидалась последнего пассажира, и человек в маске шакала властно указывал мне на не убранные до сих пор сходни. Надо торопиться. Нельзя задерживать Его. Он итак ждал слишком долго. Сходни скрипнули под моим весом, но тихий женский голос произнес несколько слов на неизвестном языке и я задержался, чтобы рассмотреть выступившую из тумана стройную фигуру. Я знал эту женщину. Я определенно ее знал. Но почему-то не мог вспомнить. И пока я вспоминал, она с удивительным достоинством подошла к моему проводнику и начала ему что-то горячо доказывать. А потом просто взяла меня за руку и повела обратно в белый туман, – прочь от чернопарусной лодки и почти такой же черной медленно текущей воды.

Еще несколько шагов и белый туман сменился полумраком подсвеченного фонарем зала с золотыми воротами и статуей Анубиса. Всего лишь статуей – неподвижной, безмолвной и совсем не опасной.

– Игорь!

Мягкие ладони хлестко шлепают меня по щекам.

– Только не молчи! – теперь Ольга с остервенением принялась трясти меня за плечи. – Скажи хоть что-нибудь!

Я бы и рад был сказать что-нибудь, но жажда так стянула губы, что об этом и речи быть не могло. Пить. Господи, как же мне хочется пить…