Темная игра смерти. Том 1

– Вообще-то Дик здесь из-за того самолета, который разнесло на куски,– пояснил шериф.– Садитесь, доктор, садитесь. Дайте-ка я уберу этот хлам.– Он переложил кипу журналов, папок и несколько пластиковых кофейных чашек на стол, затем с трудом пробрался в свое кресло.– Значит, вы вчера сказали по телефону, что можете помочь с этим делом об убийстве нескольких человек?

– Нью-йоркские газеты называют его делом об убийствах в «Мансарде»,– сообщил Ласки и рассеянно поправил очки.

– Вот как? – удивился Джентри.– Ну что ж, это получше, чем «бойня в Чарлстоне», хотя и не совсем точно. Большинство жертв даже не приближались к «Мансарде». И все же я думаю, что из убийства девяти человек делают слишком много шума. В особо «тихие» ночи в Нью-Йорке убивают гораздо больше.

– Возможно,– согласился Ласки,– но круг жертв и подозреваемых там не так… м-м-м… поражает воображение, как в данном случае.

– Тут вы правы,– кивнул Джентри.– Мы были бы вам признательны, доктор, если бы вы могли пролить хоть какой-то свет на все это.

– Я бы рад, но, к сожалению, могу предложить очень немногое.

– Вы были психиатром мисс Дрейтон? – спросил Хейнс.

– Да, в некотором роде.– Сол Ласки помолчал и подергал себя за бороду. Глаза у него были очень большие, а веки тяжелые, как будто он давно как следует не высыпался.– Я видел мисс Дрейтон всего трижды, последний раз это было в сентябре. Впервые она подошла ко мне после лекции в Колумбийском университете. Это случилось в августе. Затем у нас были еще две… м-м-м… встречи.

– Но она была-таки вашей пациенткой? – Голос Хейнса теперь звучал монотонно-настойчиво, как у прокурора, ведущего допрос.

– В принципе, да,– сказал Ласки.– Но вообще-то я не практикую. Видите ли, я преподаю в Колумбийском университете и иногда консультирую в клинике при университете… В основном студентов, которым, по мнению Эллен Хайтауэр, университетского врача, стоит обратиться к психиатру… Иногда случается, что и преподавателей…

– Так что, мисс Дрейтон была студенткой?

– Нет, не думаю. Она иногда посещала курсы для аспирантов и вечерние семинары вроде моего. Она… проявляла интерес к одной книге, которую я написал…

– «Патология насилия»,– подсказал шериф Джентри.

Ласки моргнул и поправил очки.

– По-моему, я не упоминал названия своей книги во время нашего вчерашнего разговора, шериф.

Джентри сложил руки на животе и ухмыльнулся:

– Нет, не упоминали, профессор. Я прочел ее прошлой весной. По правде говоря, дважды. Я только сейчас вспомнил ваше имя и считаю, что это великолепная книга. Вам бы тоже стоило почитать ее, Дик,– обратился он к Хейнсу.

– Просто удивительно, как вам удалось найти экземпляр.– Ласки пожал плечами и повернулся к агенту, поясняя: – Там довольно подробно рассмотрено несколько случаев из психиатрической практики. Всего-то и были отпечатаны две тысячи экземпляров в академической типографии. Большая часть тиража продана студентам в Нью-Йорке и в Калифорнии.

– Доктор Ласки полагает, что некоторые люди восприимчивы к… как вы это назвали, сэр? К климату насилия… Так? – спросил Джентри.

Да.

И что другие индивиды, или место проживания, или время – все это может как бы программировать таких восприимчивых людей и заставлять их вести себя иначе, чем они бы вели себя в других условиях. Конечно, это всего лишь мое примитивное изложение концепции вашего труда, доктор.

Ласки снова моргнул, глядя на шерифа.

– Должен признаться, это весьма внятное изложение.

Хейнс встал, подошел к шкафу с картотекой и облокотился на него. Скрестив руки, он слегка нахмурился.

– Погодите, я все же кое-чего не понимаю. Значит, мисс Дрейтон пришла именно к вам? Она заинтересовалась вашей книгой, а потом стала вашей пациенткой. Так?

– Да. Я согласился проконсультировать ее как профессионал.

А не было у вас с ней личных отношений? Нет,– ответил Ласки.– Мы встречались всего три раза. Один раз это была короткая беседа на несколько минут после моей лекции о насилии в Третьем рейхе, и еще дважды – по часу, во время приема в клинике.

– Понятно,– кивнул Хейнс, хотя, судя по всему, ему мало что было понятно.– И вы полагаете, во время этих приемов выяснилось нечто такое, что поможет нам разобраться в нынешней ситуации?

– Боюсь, что нет. Не нарушая врачебной тайны, могу сказать, что мисс Дрейтон не давали покоя ее отношения с отцом, который умер много лет назад. Признаться, я не нахожу в наших беседах ничего такого, что могло бы пролить свет на обстоятельства ее убийства.

– Ну да.– Раздосадованный, Хейнс вернулся на свое место и взглянул на часы.

Джентри улыбнулся и открыл дверь:

– Линда, дорогая, ты не могла бы принести нам кофе?

– Доктор Ласки, возможно, вы знаете, у нас есть данные о том, кто убил вашу пациентку,– сказал Хейнс.– Чего у нас нет, так это мотива убийства.

– Да-да.– Сол погладил бороду.– Это молодой человек из местных, не так ли?

– Альберт Лафоллет,– подсказал Джентри.– Девятнадцатилетний коридорный, работающий в том отеле.

– И у вас нет никаких сомнений в его виновности?