Темнее ночи

Ужинали в тишине. Кара не смотрела на Алекса, а он переживал за ту боль, что причинил этой девушке и продолжал причинять до сих пор. Но тоже не произнес ни слова. Он всегда знал, что поступил неправильно, вторгшись в ее жизнь. Двести лет он избегал всяческих контактов с людьми. Пришло время завершить их с Карой отношения, пока не стало слишком поздно, пока он окончательно не разрушил ей жизнь, пока девушку не убили из-за него. Алекс не мог вынести чувство вины за то, что одно лишь его присутствие рядом с Карой ставило ее жизнь под угрозу, не мог и дальше подвергать ее такому риску. Он найдет способ вернуть ее домой, к родным. И если для этого придется убить Баррета, то он сделает это без малейшего колебания.

Поднявшись из-за стола, Алекс поблагодарил за ужин, затем залез в спальный мешок и закрыл глаза. Расставание будет нелегким для обоих. Вероятно, некоторое время она будет тосковать по нему. Может даже возненавидит. Но однажды, когда у Кары уже появятся муж, дети и нормальная жизнь, она поблагодарит его за этот поступок.

____________________________________________________________________________

[2] англ. George Armstrong Custer (5 декабря 1839 — 25 июня 1876) — американский кавалерийский офицер, прославившийся безрассудной храбростью, необдуманностью действий и безразличием к потерям

[3] Битва при Литтл-Бигхорн — сражение между индейским союзом Лакота — Северные Шайенны и Седьмым кавалерийским полком армии США, произошедшее 25–26 июня 1876 года у реки Литтл-Бигхорн, Монтана. Битва закончилась уничтожением пяти рот американского полка и гибелью его знаменитого командира Джорджа Кастера

Глава 24

Он не пускал ее в свой разум, а она не понимала, почему. Устроившись в спальном мешке, девушка вспоминала недавние события, гадая, что же она сказала или сделала, чтобы так разозлить его. Кара несколько раз пыталась заговорить с Алексом, узнать, что не так, но тот лишь вежливо отвечал, что все хорошо и что он просто устал.

Алекс лгал.

Она проверила его плечо и удивилась, обнаружив еще вчера кровоточащую рану почти затянувшейся.

Ей так хотелось, чтобы он обнял ее, приласкал, заверил, что все наладится.

Немного поколебавшись, Кара выбралась из спального мешка и подошла к окну, чтобы посмотреть на мужчину, который заставлял ее сердце сжиматься от боли.

Он стоял на краю озера, подняв голову, раскинув в стороны руки, и смотрел на небо. Бледный свет луны отражался от неподвижной глади воды и отбрасывал на Алекса серебристые блики.

Он выглядел таким красивым и таким одиноким, что сердце Кары вновь сжалось от боли. Почему он отгородился от неё? Разве не понимает, как сильно ранит своим молчанием?

Вдали приглушенно ухала сова. Алекс как-то рассказывал Каре, что по поверьям индейцев крик совы близ жилища означал неминуемую смерть. Звук привлек внимание мужчины, и он обернулся в сторону, откуда тот доносился. Кара увидела лицо Алекса, увидела отразившуюся в нем боль и одиночество.

Почувствовав острую необходимость прикоснуться к нему, приласкать его, раствориться в его объятиях, она выбежала из хижины, не обращая внимания на свою наготу.

— Алекс, прости меня. — Она обняла его, уткнувшись лицом в его плечо. — Прошу, прости меня.

Он инстинктивно заключил её в объятия.

— Простить? — спросил Алекс, сбитый с толку ее извинениями. — За что?

— Не знаю, — пробубнила Кара ему в плечо. — Почему ты отгородился от меня? Мне так одиноко.

— Кара…натайя… — Он поспешно отстранил её, почувствовав возрастающее желание из-за близости Кары, из-за ощущения ее шелковистой кожи, касающейся его тела. — Кара…

— Не прогоняй меня, — взмолилась девушка. — Не отталкивай меня.

Приподнявшись на цыпочки, она еще сильнее прижалась к нему своим телом.

— Я люблю тебя, Алекс. — Кара наклонила голову назад, чтобы заглянуть в его глаза, а затем жадно и страстно поцеловала.

И он пропал. Утонул в ее волшебных прикосновениях, в искренней любви, сияющей в прекрасных голубых глазах.

С беспомощным стоном Алекс признал свое поражение, подхватил девушку на руки и осторожно опустил на землю, покрывая ее лицо, шею и грудь жадными поцелуями. Его руки блуждали по стройному телу Кары. Ее кожа, нежная и шелковистая, трепетала под его пальцами. Она извивалась под ним, тихие стоны, срывающиеся с ее губ, подстегивали Алекса, распаляли его все больше, до тех пор, пока в голове не осталось ни единой мысли, кроме желания обладать ею, показать своими ласками и поцелуями, как сильно он любит ее, только ее, сейчас и всю оставшуюся жизнь.

Она нетерпеливо развела ноги, чтобы принять его, и он слился с Карой — сердцем и душой, сознанием и телом. Каждая его мысль, каждый его вздох теперь принадлежал ей.

Кара прижималась к нему сильнее и сильнее, так, что даже лунный свет не смог бы проникнуть между ними. Она ласкала пальчиками его спину, впиваясь ногтями в чувствительный узор вдоль позвоночника. Кара гладила его, царапала, и снова гладила.