Темнейшая страсть

— Но ведь тебе это нравится, — отозвалась она, двигая бёдрами. Торин отплатил ей тем, что начал быстро подаваться вверх, а потом, взяв в руки её ягодицы, задал нужный ритм.

— Теперь ты перестань.

Ага, сейчас, как же, этот демон-двоедушник начал вращательные движение в её лоне, доводя Камео до экстаза. Ощутив, как внутри её изливается густая жидкость, она яростно вцепилась в него, снова и снова выкрикивая его имя.

— С добрым утром, — промурлыкала она, нежно целуя Торина в губы.

— С добрым утром, — ответил он ей, целуя её грудь. Камео почувствовала, что снова хочет его. Но Торин всё таки садюга.

— Всё, давай вставать, — решительно сказал он.

— Но…

— Встаём-встаём, дорогая, у меня сегодня куча дел, — отрезал он. — Да и ты найдёшь, чем заняться.

— Я бы с удовольствием занялась тобой.

Торин самодовольно усмехнулся и игриво шлёпнул её.

— Последние два месяца, стоило мне излечиться, ты только этим и занимаешься.

Камео обняла его за шею.

— Хочешь сказать, что ты подустал? Или не можешь осилить мой темперамент?

Их поцелуй был страстный и неистовый.

— Камео, я очень рад, что сегодня твоё самочувствие лучше, — сказал Торин, гладя её густые тёмные волосы. В последнее время Камео сильно не здоровилось, и это пугало его. А что, если это Болезнь?

Девушка прочла его мысли.

— Ох, Торин, перестань, ты опять винишь себя в том, в чём не виноват.

Торин грустно покачал головой.

— А вдруг я ослабил контроль над своим демоном? Что, если он снова завладевает мной?

Камео улыбнулась и высвободилась из его объятий.

— Если бы это так, то кругом царил мор! Так какие дела у тебя?

Торин рассказал Камео о том, как на него уже напирают Повелители, требуя, чтобы он вернулся к своим прямым обязанностя, а именно, к инвестициям.

— Так что, отдохнул — пора и честь знать.

Торин с Камео направились на кухню завтракать, чтобы набраться сил перед делами. Проходя мимо спальни Аэрона, они немного задержались, услышав его негромкий, но отчётливо выговаривающий голос:

— Не надо. Я тебя прошу, не надо.

— Но моя хочет.

— Мне, конечно, очень приятно, Легион, но моя многострадальная спина просит пощады.

В общем, жизнь снова наладилась, у всех были свои заботы и это было счастьем. Но ничто не бывает вечным. Тем более, спокойствие.

Вечер, тихий и прекрасный, не предвещал ничего плохого. Торин сидел у монитора, как вдруг заметил на экране камеры троих людей, крадущихся к замку. Явно не с дружеским визитом.

— Ловцы!

Торин быстро понёсся предупредить об опасности остальных. Залетев в игровую комнату, он с ходу объявил:

— Ловцы здесь.

Все тут же оторвались от своих занятий.

— Я только что увидел троих, — продолжал воин. — Они подбираются к замку.

— Всего трое? — спросил Аман. — Да мы же их в клочья разнесём.

Меддокс покачал головой.

— Даже один Ловец с хорошо разработанным планом может быть опасен, — заявил он. Да, в чём — в чём, а в недостатке ума носителя Насилия было обвинить нельзя. — Но я думаю, они просто пришли на разведку.

— Зачем?

Меддокс недовольно повёл плечами.

— Откуда я знаю. Надо готовиться к обороне, всыпать им по первое число, размозжить их мозги и выпустить…ээ… дико извиняюсь, демон Насилия, вы ж понимаете.

Они понимали.

— На улице сейчас Сабин и Гвен, — вдруг обеспокоенно сказал Люциен.

— А что они там делают в такое время? — удивился Торин.

— Цветы поливают.

Как ни странно, хоть и влюблённой пары были занятия и поинтереснее, в данной момент они действительно поливали цветы, не замечая ничего вокруг. Это было ужасной ошибкой.

Сабин держал Гвен за руку, их лейки соприкасались. Отложив инвентарь, они потянулись друг к другу губами. У них не было намерений переходить на нечто большее сейчас, но в удовольствии поцелуя отказать себе не могли.

Неожиданно тело Гвен начало оседать на землю. Сабин, не понимая, в чём дело, подхватил её, и рука его окрасилась кровью. Сзади, из правой лопатки, у его жены торчала стрела. И тут он заметил три фигуры. Он всё понял. Ловцы. В следующий миг Сабин уже был подле них, и двое из них умерли раньше, чем сумели осознать ситуацию. Третий подбирался к Гвен. Сабин понимал, что может не успеть, но тут в Ловца вонзился чей-то ловко пущенный нож. Тот рухнул, содрогаясь в предсмертных конвульсиях. Сабин подбежал к Гвен. Поднесся ухо к груди, он услышал слабый стук. Она жива.

— Надо перенести её, — скомандовал голос. Сабин поднял глаза и увидел перед собой Торина, вынимающего нож из тела погибшего Ловца.

Гвен перенесли в дом. Все тут же засуетились. На объяснения времени не было, нужно было что-то предпринять. Торин наклонился к тому месту, из которого торчала стрела и втянул воздух через ноздри.

— Эта стрела отравлена, — сказал он, заметив, как сильно при этом побледнел Сабин. — Я чувствую характерный запах.

— Нам нужен врач, — Сабин не мог осознать услышанного. — Или целитель, или…

— Нет, врачи нам не помогут, а я попвтаюсь.

Торин набрал в грудь воздуха.

— Сейчас я попытаюсь вытащить стрелу. Сабин, можешь не опасаться Болезни, я в перчатках, она в одежде, прямого контакта не будет. Ты же должен держать Гвен, потому что процесс вынимания весьма болезненный.