Темнейший воин (ЛП)

- Ты прав, Пьюк. - Джиллиан дрожащей рукой вытерла слезы. Затем она сделала то, что на что способен только воин, и отодвинула свои чувства в сторону. - С Уильямом и Арахисом все будет в порядке, - сказала она, поднимаясь.

Он кое-что заметил: пока она плакала и вытирала слезы, её щеки и руки оставались без ожогов.

И тут Пьюк сообразил.

- Продолжай плакать, - приказал он. - Твои слезы нейтрализуют кислоту.

- Точно, - повторила она, делая паузу, чтобы вытереть свои новые слезы... и размазать каплю по его ожогам. Этот великодушный поступок едва не лишил его жизни. - И это имеет смысл в каком-то ужасном смысле. Твой брат, вероятно, рассчитывал, что только у тебя хватит сил, чтобы пройти так далеко, а так как ты хранитель Безразличия, он не ожидал никаких эмоций.

- Спасай свою кожу, жена. Не мою.

Пауза.

- Я делаю то, что хочу. - Она старалась не встречаться с ним взглядом, промывая очередную рану. - Смирись с этим и двигайся вперёд.

Очень хорошо. Он подтолкнул её и продолжал наступать Джиллиан на пятки, пока они поднимались. Она ни разу не расслабилась и не отстала, даже через один час... два... часы тикали и тикали. Дождь усилился. Ран становилось больше.

Он представил себе, что брат ждёт его где-то наверху, и удвоил усилия. Пьюк подумал, что теперь, после ухода Уильяма, ему придётся сразиться с Сином.

Неужели Пьюк был тем единственным с самого начала?

"Только мужчина, который готов жить или умереть за Джиллиан, сможет свергнуть Сина Сумасшедшего".

"Я живу или умру ради Джиллиан. Это я. Я и есть тот мужчина".

Она была права. Он любил её. Девушка вернула к жизни его омертвевшее сердце.

"Теперь нужно выполнить две цели. Убить. Выбрать".

- Что мы будем делать без Уильяма? - спросила Джиллиан между тяжёлыми вдохами. Её мысли, очевидно, текли в том же русле.

- Он выполнил свою задачу. Я люблю тебя. Готов жить или умереть за тебя. Я свергну и убью Сина.

У неё отвисла челюсть, когда она взглянула на него через плечо.

- Ты простишь себя за это, если убьёшь его? И не смей умирать за меня, Пьюк Коннахт. Я серьёзно.

- Я хочу удержать тебя, Джиллиан. Думаешь, что существует что-то, чего бы я ни сделал ради этого?

- Н-нет. Считаю, ты сделаешь все, чтобы меня удержать. - В этих словах прозвучала печаль, которую он, как ему показалось, понял. Вся эта история с уничтожением мечты.

Как ему заставить её понять?

Их виноградная лоза задрожала, как и у Арахиса, и Пьюк выругался. Прямо над ними стебель начал ломаться.

Джиллиан напряглась.

- Пьюк!

Не медля ни секунды, он подтолкнул их к другой лозе.

- Хватай её.

Как только она послушалась, перенеся свой вес на другую лозу, он поднялся над истрепавшимся участком. Точно в срок. Конец виноградной лозы со свистом упал.

Они продолжили карабкаться и, наконец, поднялись над облаками. Только тогда дождь прекратился, но к тому времени плоть уже свисала с мышц и костей большими кусками. Однако грех было жаловаться на боли и раны, когда он увидел спасение - утёс - всего в нескольких сотнях метров выше.

Они лезли и лезли. В конце концов, он с Джиллиан добрался до вершины и рухнул на землю.

Глава 40

Усталость осела в костях Джиллиан, как старый друг: "Я здесь останусь, что там по телевизору?"

Что случилось с Уильямом и Арахисом? Часть её хотела свернуться в клубочек и зарыдать, но она сопротивлялась. Эти двое точно выжили. И она не обманывала себя на этот счёт. Джиллиан знала Уильяма. Его желание жить пронизывало каждый миг его существования, и, несмотря на их различия, он нашёл бы способ спасти Арахиса. Потому что обещал.

"Я позабочусь о химере, а ты о девушке".

Его любовь к ней не уменьшилась, хотя он чувствовал её обожание к другому мужчине во время их (не) поцелуя. Они закончат разговор, когда он вернётся. А он вернётся. Так что она не будет оплакивать его потерю. Фу, неверная формулировка. Она никого не потеряла. Она будет праздновать. Её друзья остались живы... и Пьюк тоже.

Сейчас она сосредоточит все свои усилия на отдыхе и восстановлении, а затем спасёт Амарантию. У них оставалось всего десять дней.

Она подползла к Пьюку, и от его вида у неё внутри все перевернулось. Он напоминал смерть.

Джиллиан откупорила пузырёк с сиропом cuisle mo chroidhe, её самой ценной вещью, и вылила содержимое ему в глотку.

- Тебе станет лучше, - заверила она его.

Давая целебному сиропу начать работу, она изучала их новую местность. Слева бурлила каменистая река. Справа виднелись песчаные дюны, усеянные палатками. Неужели они добрались до клана Коннахт? Или хотя бы до его окрестностей?

Там бродили люди, одетые в белые туники и штаны из овчины. Судя по тому, что она заметила, они были воинами. Восемнадцать воинов, если быть точным.

Кто-то заметил её и крикнул:

- Женщина!

Раздались и другие крики.

- Не подходить! Она моя.

- Я буду сражаться до смерти, чтобы её получить.

- Обеспечьте её безопасность, а потом сражайтесь.

- Спасибо за предложение, - сказала она, - но я занята.

Прозвучал сигнал тревоги.

- Но вам, очевидно, все равно, - пробормотала она и вздохнула.