Темнейший воин (ЛП)

Отчаянно нуждаясь в контакте с ним и желая оценить степень его возбуждения, она положила руку ему на сердце. Кожа была горячей, словно расплавленное золото, разлитое по граниту. Сердце быстро билась.

"Его желание совпадает с моим". Это знание придало ей силы.

Он взял её за запястье и поднял руку над головой.

- Прикосновение к татуировке птицы...

- Запрещено. - Да, она помнила. - Но почему?

- Потому что я так сказал.

Логично. Опять же, пока. Позже...

- Вдруг однажды ты совсем перестанешь чувствовать и останешься ледяным человеком?

- Я часто задавался тем же вопросом, но сейчас не могу представить, что когда-нибудь снова окажусь в глубокой заморозке. - Он потёрся кончиком носа о её нос. - Ты больше не боишься близости.

- Нет.

- Сколько сил понадобилось для преодоления прошлых травм. Сколько сил тебе нужно. Я восхищаюсь тобой, девочка.

Эти слова... Застонав, она начала тереться о его массивную длину.

- Итак, мы в нужном месте, воин, и ты испытываешь передо мной благоговейный трепет. Что собираешься со мной делать? - Как она нашла в себе силы говорить, непонятно. Желала большего. Нуждалась.

Он зашипел, сжав её запястье.

- Я собираюсь взять тебя. Но все равно отпущу в один прекрасный день.

Эти слова были обещанием или предупреждением? Он надеялся напугать её или соблазнить? "Эй, детка, тебе не нужно беспокоиться о том, что я стану преследовать тебя, потому что тоже собираюсь уйти как можно быстрее".

- Неправильно. Это я возьму тебя, - сказала она, - и в один прекрасный день отпущу.

"Меня не будут использовать и оскорблять. Это я поматрошу и брошу".

Что-то тёмное и первобытное отразилось на его лице.

- Ты моя. Скажи это.

Он мог бы выбить признание, но хватит ли сил?

- Я... - она заколебалась, давая предвкушению шанс укрепиться в нём, - своя собственная.

Был ли этот хриплый, наркотический тон действительно её?

Ну, почему нет? Джиллиан хотела этого мужчину веками. И вот он здесь, и она может его заполучить. Они были так близко, что практически касались друг друга. Так близко, что она могла чувствовать потоки страсти, бегущие по его коже.

Каждый раз, когда она вдыхала, её соски касались его груди, вызывая жар и трение. Каждый раз, когда она выдыхала, её бедра выгибались сами по себе, ища большего контакта, большего трения.

Пьюк обхватил её лицо ладонью, большой палец лег на одну щеку, остальные - на вторую. Агрессивная хватка, и все же она не боялась.

- Если ты и не скажешь мне, что ты моя, то покажешь.

Не дожидаясь её ответа, он отпустил её руку, которую держал над головой, чтобы сжать задницу Джиллиан - захватывая как можно больше - и в то же время наклонился, чтобы завладеть её ртом.

Это было не простое исследование, а жёсткое требование. Метка собственности, не похожая ни на что, испытываемое ею прежде. Между чувственными набегами его языка, он гладил пульс, трепещущий у основания её горла.

"Так долго ждала этого". Сладость его вкуса сводила с ума. Он был наркотиком. Её наркотиком. Весь мужской жар и твердость ошеломляли. Тихое хныканье вырвалось из неё, когда она обняла и потерлась об него снова и снова, не в силах остановить движение. Каждое новое прикосновение к его члену делало её горячее, влажнее.

"Больше. Мне нужно больше". Пятьсот лет разочарований превратили её в распутницу. Или, может быть, эта честь оказана Пьюку?

- Прикоснись ко мне. Прикоснись ко мне сейчас же, - потребовала она.

- Скажи мне, где.

- Внутри. Иди за золотом сразу, потом посмакуешь.

- Для меня ты вся из золота.

- Внутри, - настаивала она.

- А если я сначала поиграю с твоей грудью? - Он сунул руку под её кожаную повязку, чтобы сжать грудь и поиграть с соском.

- Пожалуйста, Пьюк. Пожалуйста.

- Теперь воительница умоляет меня. Она нуждается. - Свободную руку он запустил под подол её кожаной юбки. - Очень хорошо. Ты получишь то, о чём просишь.

Когда его пальцы скользнули по внутренней стороне её бедра, она вцепилась в его спину, царапая до крови. Так хорошо!

- Между ног... вот так? - Один из изучающих пальцев приблизился к её сердцевине только для того, чтобы отскочить как раз перед прикосновением.

Он дразнил её? Сейчас? Одно за другим ее охватывали разные желания. Освободить его член и сломать. Уйти, оставив его страдать на все века, которые он проведет вдали от неё. Или вот! Бросить его на пол и изнасиловать.

- Сделай это, - приказала она. - Погрузи в меня свой палец.

Он повиновался, эти шаловливые пальцы отодвинули её трусики в сторону и вошли в ноющую сердцевину.

Хриплым голосом он сказал:

- Ты влажная для меня.

У Джиллиан подогнулись колени; если бы не рука, зажатая между ног, и не ладонь Пьюка, прижимавшаяся к её маленькому комку нервов, пока его пальцы ощупывали её, она бы упала... и...

- Не останавливайся! Пожалуйста, не останавливайся.

Он засунул в неё второй палец, и она взорвалась, как ракета. Внезапно. Просто бум - и кончила. Наконец-то!

- Да, да, да!