- Мне удалось сохранить своё. - Поджав губы, Уильям куда-то переместился. И снова появился на том же месте, нахмурившись. - Я не могу переместиться за пределы лабиринта.
Отлично! Замечательно!
- Нам придется продолжать двигаться вперед. И взять у тебя оружие, конечно.
- Одолжить - значит забрать навсегда, - объявила Винтер. - Подарок, данный этой девушке, никогда не будет возвращен.
Они направились к своим химерам, где Уильям раздал удивительное количество кинжалов и мечей, которые вытаскивал из воздуха.
Снова вскочив на химер, они поехали вперед, держась поближе к реке и внимательно следя за каждым шагом. Запахи гнили и разложения, казалось, пропитал воздух, а температура начала опускаться.
- Там мины, - сказал Пьюк, выводя Чокнутого Орешка на ровный участок земли. - Там, там и там. Мы должны идти пешком. Медленно.
Хорошо. Но чем глубже они забирались, тем больше ловушек обнаруживали. Сплетающие лианы, падающие сети и прикрытые ямы. В принципе, весь лабиринт был разработан так, чтобы заставить посетителей пуститься в бегство от ужаса.
"Очень плохо и очень грустно, Син". Джиллиан больше ничего не пугало. За исключением, может быть, ее растущих чувств к Пьюку.
* * *
Умение сосредоточиться никогда не было более важным. Опасность таилась за каждым углом, Безразличие не затихал, и все же Пьюк не мог перестать думать о Джиллиан.
Он кончил ей в руку, испытывая при этом чистейшее удовольствие. После этого он держал ее в своих объятиях, пока она спала, защищал от всего мира и получал такое же удовольствие. Проснулся, чтобы увидеть её, однако она ушла. Это привело его в бешенство.
Ему просто выворачивало кишки от того, что он опять нуждался в ней и знал, как ограничено их совместное время.
Но теперь она в его власти, и инстинкт требовал, чтобы он оставался рядом и охранял ее. Вот почему он подъехал на своей химере ближе и встал между Камероном и Джиллиан, и не по какой другой причине.
"Надо игнорировать её сладкий запах. Голод истязает мой живот".
Сделав Камерону знак отойти в сторону, Пьюк сказал:
- Твоя очередь, девочка. Я рассказал тебе о своем прошлом, теперь ты должна рассказать мне о своем.
Взгляд, который она бросила на него, полный изумления, воспламенил его. Или спалил.
- Что бы ты хотел узнать? - спросила она.
- Всего лишь всё. - Каждая её частичка интриговала каждую его частичку.
- Ну, я ела, писалась и плакала, - сказала она, передразнивая его.
- Ладно. Признаю, что я второй самый раздражающий человек в Амарантии.
Теперь она рассмеялась, и этот звук восхитил его и очаровал. "Я это сделал. Я заставил ее смеяться - я заставлял ее веселиться, как Уильям".
- Какое-то время я была самой обычной девчушкой, - сказала Джиллиан. - Любила сказки, единорогов и розовый цвет. В двенадцать лет я решила, что хочу иметь собственный салон. Мой отец - мой настоящий отец - позволил мне завивать ему волосы и красить ногти. - Она широко улыбнулась, но тут же нахмурилась и вздрогнула. - Он умер вскоре после этого. Авария на мотоцикле. Через год мама снова вышла замуж за моего отчима... он...
- Это он тебя обидел. - Пьюк задрожал от нереализованной ярости, готовый совершить убийство. Нуждаясь в этом.
Она кивнула. Затем глубоко вздохнула и расправила плечи.
- Он и двое его сыновей. Он растил их чудовищами, и они превзошли все ожидания.
"Успокойся. Соберись".
- Твоя мать никогда не приходила тебе на помощь?
- Однажды я собралась с духом и рассказала ей, что происходит, - ответила Джиллиан, и с каждым словом голос становился всё тверже. - Она разозлилась на меня, говорила, что я неправильно понимаю вполне приемлемые проявления любви.
"Моя бедная, милая дорогая". Отчаянно нуждаясь в помощи, она её не нашла.
- Нет никакого ложного представления об изнасиловании. - Будучи молодым солдатом, он сидел в первом ряду, когда армии его отца грабили вражеские деревни. То, что взрослые мужчины делали с беспомощными женщинами и детьми...
Когда Пьюк и Син достаточно окрепли, они позаботились о том, чтобы мужчины заплатили за свои преступления.
- Нет, - ровным голосом ответила Джиллиан. - Его нет.
- Мне очень жаль, девочка. Прости за каждый пережитый тобой ужас. И я горжусь той женщиной, которой ты стала. Храброй и смелой. Заступником для тех, кто нуждается в помощи. Всегда шагаешь вперед, никогда не стоишь на месте. Ты не просто говоришь о том, что нужно изменить, ты выходишь и делаешь эти изменения.
Для Амарантии... для Пьюка.
Она удивленно моргнула и сглотнула.
- Я... спасибо.
- Однажды ты сказала, что веришь, будто Уильям убил твоих обидчиков, - сказал Пьюк.
- Она была права. Я так и сделал. - Уильям подъехал на свой химере с другой стороны Джиллиан и криво улыбнулся. - Даже твою мать, крошка. Я разрубил ужасную четверку на куски и наслаждался каждой секундой.
- Наконец-то ты признал это! - воскликнула она, хмуро глядя на него. - Почему ты отказывался подтвердить или опровергнуть это до сегодняшнего дня? И зачем было убивать мою мать? Я знаю, что она все испортила. Она мне не нравилась, но я также и любила ее.