Темнейший воин

— Теперь ты часть моего гарема, женщина. И будешь делать то, что тебе говорят, если ждёшь милости от своего господина.

Эта усмешка… он выглядел таким юным, живым, безобидным и красивым, что и представить невозможно. Его глаза сияли, как руны; звезды почти полностью заполнили зрачки.

Именно таким ему было суждено стать. Влюблённый, хотя его отец пытался выбить из него это чувство. Твёрдо стоящий на ногах, хотя его брат почти его уничтожил.

Это был Пьюк Коннахт, муж Джиллиан.

Затем до неё дошёл смысл его слов, и она зашипела. Часть его гарема?

— Ха! В этих отношениях я госпожа, а ты — жеребец в моем гареме. У тебя даже ноги подходящие для этого, большой мальчик.

Он издал насмешливое рычание.

— Тебе нравятся мои ноги.

— Неужели? — Джиллиан изучала свои ногти.

— В день моего возвращения в Амарантию, ты подверглась приступу ярости. Я отнёс тебя в постель и долгое время не мог уйти — ты не позволяла. Прижималась ко мне и тёрлась о мои ноги при каждом удобном случае.

Так ли это? Ну, почему бы и нет? Она была умной девочкой.

— К твоему сведению, если ты попытаешься создать гарем, я отрежу твою драгоценность и заставлю тебя её съесть. Я говорю это от всего сердца, детка.

Должно быть, её слова доставили ему удовольствие. Его плечи расправились, а спина выпрямилась от гордости.

— Ты не можешь насытиться моей драгоценностью. Однако, возможно, мне следует применить свои навыки в другом месте. Я помню время, когда ты сказала мне, что у меня есть разрешение на…

— Считай, что твой пропуск аннулирован. Ты мой, — сказала она ему непреклонно. — Только мой.

И снова Пьюк улыбнулся ей, заставив её сердце замереть.

— Моя жена такая собственница.

— Твоя жена опасна, когда ей переходят дорогу. — Она осмотрела палатку. Ну-ну. Бывший владелец коллекционировал оружие — от топоров до мечей и луков. Куча мехов служила мягкой тёплой постелью, а над огнём кипел котелок с тушёным мясом. Дым уходил через отверстие в крыше палатки.

Все потребности будут удовлетворены.

— Хочешь знать правду? Никто с тобой не сравнятся. — Он убрал пряди волос с её щёк, прежде чем провести большим пальцем по её губам. — Зачем мне пытаться оседлать другую?

Она шагнула ближе к нему, так близко, что её груди прижались к его груди. Кожа к коже, мужчина к женщине. Желание к испепеляющему желанию.

Дрожь пробежала по её спине, когда она схватилась за основание его члена. Он снова был твёрд. Именно таким он ей и нравился.

— Твои слова заслуживают награды.

Глава 42

«Без сомнения, это и есть счастье».

Вчера Пьюк проделал все свои новые любимые вещи. Купался нагишом с Джиллиан. Занимался с ней любовью на камнях и кончил так сильно, что его мозги застучали о череп. Позже он занимался с ней любовью в палатке. Кормил её с рук и наслаждался тем, что она кормила его, а потом он лёг спать, прижав её тело к своему.

«Джиллиан дороже войны».

«Джиллиан дороже всего на свете».

Этим утром он ушёл до того, как она проснулась, написав ей записку на песке.

«Останься здесь. Пожалуйста. Я вернусь».

Потом он отправился на охоту. Прошло несколько часов, прежде чем он нашёл искомое. Прошло ещё столько же, пока он работал, чтобы получить желаемое. По возвращении он ожидал протестов от Джиллиан.

Или, по крайней мере, допрос. Но вместо этого она просияла и бросилась в его объятия. Её великолепный смех заполнил весь лагерь и его душу, когда он её кружил.

— Я не стану разрушать твою мечту. Не буду, — сказала она, как будто весь день только об этом и волновалась. Хотя вскоре он узнал, что его маленькая жена потратила своё время, собирая оружие в лагере и изучая карту земель Коннахта. — Убийство одного Коннахта и корона будет твоя. Мы продвигаемся вперёд без изменений. Верно?

— Верно, — подтвердил он, и она вздохнула от облегчения.

Без Уильяма у Пьюка не было никаких забот. Он победит Сина, спасёт Амарантию и получит все, что пожелает.

Он планировал покинуть лагерь сегодня, но его пребывание в лесу слишком затянулось. Им пришлось остаться ещё на одну ночь. Такая вот ирония.

Теперь лунный свет струился сквозь щель в пологе палатки, омывая Джиллиан мягким сиянием. Она лежала обнажённая на куче мехов и мурлыкала, пока Пьюк водил кусочком Небесного плода по её соску. Маленький бутон сморщился, когда он слизнул капельку красного сока.

Её хриплый стон ублажил его слух. Кого он обманывает? Каждая частичка этой женщины приводила его в восторг. Безразличие казался не более чем гулом в глубине его сознания.

Пьюк сменил направление и провёл фруктом по губам Джиллиан. Когда она открыла рот, готовая укусить, он сунул кусочек себе в рот.

— Наглец. — Она рассмеялась так чувственно, так эротично. — Это было моё.

— Нет, вот твоё. — Он сунул руку под подушку рядом с ней и вытащил большую банку сиропа cuisle mo chroidhe, который ему удалось собрать.

Вскрикнув от радости, Джиллиан резко выпрямилась и прижала банку между грудей.

— Так вот почему тебя так долго не было?

Он кивнул.