Темница для разума (СИ)

— Но эти символы и те, что на наших руках… Что если это существо снова обдурило нас, и мы таким образом помогли ему?

— Я уже говорила, что карты не имеют никакого отношения к существованию этого, просто оно собиралось поставить на мне метку, и ее образ пришел в мою голову. Это все равно что использовать заводную игрушку Франкенштейна, у которой глаза светятся от батареек, для создания настоящего.

Штейн задумался. Мысль, которую он откинул, обдумывая планы побега, вернулась к нему.

— Как думаешь, он живой?

— Кто живо… — И она тоже вспомнила. Тот самый день, когда Картер узнал об их последнем проекте.

— Мы ведь быстро собрали вещи и ушли, генераторы даже остыть не успели.

— Вполне возможно, что он ожил, но раз о нем никто не говорит, скорее всего, скрывается от людей.

— А если он решил их поубивать? Если кто-то забрал его в свою коллекцию и теперь использует как слугу? Мы ведь даже имени ему не дали и не знаем, что он умеет…лучше бы не оживал.

— Да ты что, это ведь дело всего твоего рода!

— И я, кажется, начинаю понимать, почему Виктор Штейн не оставил своим потомкам свои дневники. Он воспитывал свою дочь, мою прапрапрабабушку, в убеждении, что она будет помогать ему их создавать, а когда осознал что сделал, было уже поздно.

— Ты мне рассказывал что его сожгли живьем, а она тогда училась в частной академии.

Он всегда верил, что все произошло именно так: Виктора сожгли потому, что он пытался спасти свое творение, как заботливый отец, а его дочь вернулась с академии и стала жить с матерью. Все эти годы они и их потомки пытались возобновить эксперименты, чтобы их предок мог спать спокойно. Так ему рассказывали и далекие родственники. Они говорили, в будущем Штейна ждет одиночество, и возможно гонение со стороны других. Они убеждали, что такую жертву все помеченные родимой меткой приносят ради блага.

Он верил, что будет одинок, пока не встретил ее. Два безумца — он, любитель науки и сложнейших уравнений, повстречал ее — девушку, которая в одной руке держала учебник анатомии, а в другой книгу с заговорами. Вопреки предрассудкам он решил браться за это не сам и попросил Инсанабили помочь. Сказка подходила к концу и

(началась реальность)

это был несчастливый конец.

— Возможно, сожгли то, что от него осталось после неудачного эксперимента, и он просто не успел ей сказать… И с тех пор мы все жили с убеждением, что это существо должно снова ожить. Я осознал это когда наблюдал за этими двумя интернами. — Теперь он и сам понял, куда зашла эта сказка.

Инсанабили оскалилась, ее злость превращала ее в жуткого зверя, но Штейна таким не напугать.

— Знаю, ты их недолюбливаешь, и все же они не такие плохие, как ты думаешь. Они не осознают до конца, что делают, если вообще…

— ОНИ ЗАМЕШАНЫ В ЭТОМ, НЕ СОМНЕВАЙСЯ! — Из шепота разговор перешел на крик. Больные услышали его, но не осмелились вмешаться.

— Мы тоже были замешаны, и что, мы хотели причинить им вред? Хотели принести кого-то в жертву?

— Мы просто не знали что… — Голос снова упал до шепота.

— Что существо вселится в тело, при этом выгнав душу носителя? Что оно будет передвигаться по миру и ничто уже его не ограничит?

— Но ведь я видела это во сне и мы не…

— Мы бы сделали это, убили бы кого-то чтобы оно жило. Для этого не составило бы труда нас убедить, только твое видение — нелепая случайность — нас спасло. Это все так же как с тем чудовищем…

— Он не чудовище, его создали мы, а не какие-то профессор Зло и его помощник Зависть! Его сделали мы…его сделал ты, а ты не можешь создать ничего злого. Это я, я чуть не освободила это из гроба…

В коридоре началась заварушка и друзьям пришлось замолчать, но все, что хотел, Штейн высказал.

***

— Я выиграл, я выиграл, я выиграл! Инсанабили, твои карты просто чудо!

Механик кричал слишком по-живому, что удивило многих больных. Сама Инсанабили предпочла уйти в дальний угол, но другие не отставали с расспросами.

— А как ты это сделал?

— Учился у Артиста.

— Вот бы и мне поиграть с ними.

— Ну не знаю, может, такого шанса больше не выпадет.

Пациенты поздравили его от всей души, после чего опять начали расходится.

— Погодите, это еще не все! После сеанса мы шли обратно, и мне захотелось выпить воды. Я пошел туда с Жанной, а Джейсон, ну вы видели, он увел других больных на прием. Она попросила посмотреть за мной повара, а сама пошла в сторону душевых и угадайте что? Там прорвало трубу! Она хотела просто умыться, а получила полный комплект! Хах, эта сантехника словно услышала меня.

— Магия да и только. — С удивлением сказал Историк, хотя, такого бывалого психа сложно было удивить.

— Никакой магии, по крайней мере, со стороны Механика. — Резко ответила Зэд. — Она говорила мне, что этими картами нельзя играть, они играют тобой.

— Не обижайся, Зэд, но мне сложно поверить в слова девушки, которая постоянно находится в трансе.

— Ты не победил, Механик, победила черная масть, потому что карты этого захотели. Посмотри, у нас ведь нет красного цвета в метке, это значит, если бы победил красный крест, то удача была бы на ее стороне.