Темное обольщение

Желание жить сжигало его огнем. Думать о чем-то другом он не мог. Он снова втянул ноздрями воздух, пытаясь учуять жизнь. Он обнаружил ее мгновенно. Клэр находилась внизу, прямо под ним.

Мысль о ней вытеснила все остальные мысли. Она спала, но как хотелось, чтобы она была рядом!

Проснись, Клэр! Ты мне нужна! Проснись!..

Он почувствовал, как она заворочалась во сне, ощутил ее растерянность и сделал глубокий вдох. Им овладело мощное желание быть рядом с ней, отведать ее жизни. Мысленным взором он увидел, как она встает с кровати. Но что-то шевельнулось в его груди. Воспоминание…

Нет, сейчас ему не до воспоминаний…

Мне больно. Меня заперли в комнате. Дай мне проникнуть в твое тело, этим ты спасешь меня, Клэр.

Ага, кажется, она прислушалась! Она слышит его, и это замечательно! Он напряг все органы чувств и тотчас уловил ее отчаяние, еще… исходящий от нее жар. Она готова принять его. Его чресла напряглись в ожидании, сердце застучало сильнее прежнего.

Воспоминание вновь напомнило о себе. Нет, они ему не нужны, ему нужно лишь ее тело, ее жизнь.

Найди меня, красавица! Я жду!..

Клэр не ответила ему, хотя наверняка услышала. Он потянулся и потрогал член – ему нужно быть готовым к ее приходу.

Где ты?

Малкольм довольно улыбнулся.

Я наверху, Клэр. Над тобой.

Теперь он видел ее в спальне двумя этажами ниже, рядом с запертой дверью. На ней была лишь короткая сорочка, куцая одежка, которую она называла юбкой, и сапожки. Его тотчас охватила похоть и жуткое нетерпение. Даже сквозь толщу стен он ощущал исходящую от нее жизненную силу, которую так жаждал. Сердце бешено билось в груди.

Я был бы не против твоей любви, красавица.

Какой ты, однако, самонадеянный!

Малкольм застонал. Нет, самонадеянность здесь ни при чем. Воспротивься он своей нужде, и его ждет неминуемая смерть. Он закрыл глаза, чувствуя, как по телу струится пот. От вожделения рот наполнился слюной. Жжение в чреслах сделалось невыносимым.

Le Puissance. К нему спешит бездонный источник силы, жизни и наслаждения.

Поторопись, красавица!

Она поднималась вверх по лестнице. Она была уже совсем близко, с той стороны запертой двери. Малкольм услышал крик собственного сердца. Она ему дорога!

В его сознании заплясали образы. Клэр… Вот она спорит с ним, женщина, которой не нужен ее король. Клэр, на которой ничего нет, кроме крошечного бисерного шнурка. Клэр, занесшая руку, чтобы кинуть в демона камень.

Он вновь застонал. Воспоминания должны были притупить похоть, однако только возбудили его еще больше. С ней не могла сравниться никакая другая женщина. И пусть в эти минуты их разделяли стены, он все равно хватался за ее жизнь, черпал из нее энергию.

Вены набухли новой силой, и он почувствовал, как в нем нарастает волна наслаждения. Тяжело дыша, он повернул голову туда, где Клэр пыталась сорвать дверной замок.

Она сгорала от желания слиться с ним в любовном экстазе. Он чувствовал, как желание буквально струится по ее бедрам. И он вновь жадным глотком втянул в себя ее жизненную силу. Его мужское естество еще выше подняло голову. Внутри все ликовало. Ему срочно нужно проникнуть в нее, принять от нее новую силу…

Дверь распахнулась.

Он тотчас припал к ее жизни, ощущая, как та разливается по жилам, наполняет собой все члены его тела. Волна экстаза угрожающе нарастала с каждым мгновением. Он медленно принял сидячее положение. Да, она ему дорога, но теперь уже слишком поздно.

Она стояла перед ним, дрожа, задыхаясь, готовая в этот же миг принять его.

– Подойди ко мне, Клэр.

Она нерешительно сделала шаг вперед. Он заставил себя подняться на ноги. Она бросилась к нему и обхватила руками. Припал ртом к ее губам и резко раздвинул ей ноги. В следующее мгновение он почувствовал, как по ее щекам покатились слезы – слезы благодарности.

– Красавица! – прошептал он, стискивая ее в объятиях. Откинув ей голову, он принялся, грубо и торопливо, напитываться ее жизнью.

О, сколько ее было! Вскоре она уже переполняла его. И волна взорвалась брызгами. Взревев от наслаждения, он вонзился в ее горячую влажную плоть. Клэр зарыдала от восторга. Экстаз нарастал, застилая глаза, и вскоре его тоже душили рыдания.

– Какая ты вкусная!

Она двигалась в ритм его мощному фаллосу и, заливаясь слезами счастья, кончала снова и снова. Боже, как он изголодался по ней, он был прав в своих предвкушениях. Ничто не насыщало его так, как она. Так пусть же их слияние длится целую вечность. Пусть он без конца погружается в нее, пока она, оседлав его мощное копье, корчится в сладостных муках посреди океана неведомого ей ранее блаженства. Понимая, что она охвачена столь же мучительной жаждой, что и он сам, Малкольм яростно дарил ей оргазм за оргазмом, не давая ни пощады, ни мгновения покоя.

Еще.

Да.