Темное разделение

— Относитесь к ним так, словно они совершенно нормальные, — сказал Мартин Бреннан во время их следующей встречи. — Они действительно нормальные, вы сами это увидите, когда они родятся. Мы разместим вас в секции «Ц». Надеюсь, вы не возражаете?

— Нет, конечно, если так будет лучше. — Мел было все равно, где рожать, главное, чтобы дети были в безопасности.

— Так будет лучше всего. Думаю, это произойдет на тридцать седьмой неделе. Полная анестезия, конечно, это будет легче, чем спинномозговая эпидурация. Вы просто заснете, а когда проснетесь, все уже будет позади, а на столике вас будет ждать чашка чая.

— А можно, это будет джин с тоником?

— Можно, только чуть попозже.

— Еще немного, и вы возьмете меня за руку со словами: «Доверьтесь мне!»

Он улыбнулся. Улыбка вышла очень теплой и дружеской, хотя он, наверное, улыбался так всем пациентам.

— В этом нет необходимости. Я знаю, что вы доверяете мне. Вам нужно будет лечь в стационар за несколько дней, чтобы все спланировать заранее. Тогда роды пройдут успешно. Вы знаете, я вот что подумал…

— Да?

— Может быть, вам будет полезно узнать побольше о других случаях сращивания, — осторожно предложил он.

— Вы имеете в виду, про настоящих сиамских близнецов? — Мел не хотела использовать это слово, но оно само вырвалось.

— Да, например, Ченг и Энг. Их жизнь была довольно странной, хотя они выросли вполне нормальными людьми, что поразительно для того времени. Умерли они в тысяча восемьсот семьдесят каком-то году, насколько я помню. Их так и не разделили, но, несмотря на это, оба были женаты и имели детей.

Мел осторожно заметила, что это, должно быть, были несколько странные семьи, и Мартин Бреннан согласился: да, странные — не то слово. И улыбнулся, в этот раз веселой и озорной улыбкой. Поразительно, этот мужчина знает ее тело ближе, чем кто-либо другой, а через несколько недель его руки войдут к ней в матку, откроют ее и вынут два крохотных создания… Настолько близок должен быть только собственный муж. Интересно, Мартин Бреннан женат, есть ли у него дети? Наверное, да, подумала Мел.

— Про эти случаи написано много всего, — продолжал Мартин. — Но мы не будем касаться медицинской стороны, ладно? Это может вас расстроить, а нам это совсем не нужно. Почитайте про тех близнецов, которые пережили разделение и после этого вели нормальную жизнь, или даже про тех, кто неплохо жил и без разделения.

— Да, так будет лучше, — задумчиво сказала Мел. — Если я узнаю больше про другие случаи, про других родителей, я не буду чувствовать себя в такой изоляции.

— Мел… — Они незаметно прошли стадию «миссис Андерсон — мистер Бреннан», хотя Мел пока не решилась назвать его Мартином. — Мел, вы не в изоляции. И близнецы не в изоляции.

— Симона и Соня. — Мел вдруг вспомнила имена девочек и снова почувствовала внутри радостное волнение. — Мы назовем их Симона и Соня.

— Чудесно. — Он улыбнулся ей в ответ — Симона и Соня Андерсон. Мне тоже очень нравится.

Джо решил, что Мел рехнулась, когда увидел у нее стопку историй про сращенных близнецов. Господи Боже, сказал он, зачем читать об этих несчастных существах, живших до появления нормальной медицины? По его мнению, она только зря себя расстраивает, и его мама, между прочим, с ним согласна. Природа обо всем позаботится, нужно только подождать родов, вполне возможно, что все будет в порядке.

— Как же все может быть в порядке, — возразила Мел, — если результаты обследований показывают, что близнецы срослись? Сами они не разделятся!

Но Джо не интересовали результаты обследований, так же как и молодые доктора, запугивающие пациентов до смерти. Ей просто нужно приободриться, сказал он. Может, им съездить в какой-нибудь супермаркет, купить детской одежды? Можно прямо сейчас вместе поехать. В «Марк и Спенсер» или «Бритиш Хоум Сторз»[6]. Где-нибудь там и пообедают.

Вот так, подумала Мел, я искала родственную душу, нежного и страстного любовника, того, кто будет читать мне стихи о любви и старинные романы, обнимая меня перед горящим камином, кто по первой просьбе умчит меня в Париж, в Самарканд или на остров Авалон[7]. А Джо Андерсон зачитывает мне отчеты совещаний по градостроительству и зовет пообедать в «Бритиш Хоум Сторз».

— Если ты не возражаешь, — ответила она, — я лучше останусь дома.

Даже если бы ей вдруг захотелось потолкаться среди толпы субботних покупателей, она все равно не поехала бы вместе с Джо. Он всегда так противно любезничает с продавцами, десять раз называя свое имя с надеждой, что они узнают в нем члена городского совета. Нет, сейчас ей хотелось остаться дома, в тепле, и не спеша читать про других близнецов, про тех, кому удалось справиться со своими особенностями. Она хотела представить их родителей, понять, что они чувствовали и как вели себя.