Темногорье

И Хранителя как подменили: исчезла отчужденность, эти врата в далекие миры. Перед ними в разваливающейся будке сидел сумасшедший. Его глаза бегали от одного к другому, в руке появился огромный тесак.

– Чтобы здесь остаться, надо принести жертву, а иначе никак! – закричал бывший Хранитель. – Убить своих спутников и меня. Полить кровушкой пути, чтоб пропитались. Только не получится, мил человек.

И он задвигал в воздухе ножом, точно в танце с саблями. А потом выскочил из будки и, взмахивая руками, как крыльями, убежал прочь. А они остались.

Будка рухнула, как будто держалась лишь на костлявых плечах старика. А когда осела пыль, Игорь и остальные увидели три двери. Те находились в конце платформы, висели прямо в воздухе. Ближайшая была ослепительно-белого цвета, вторая – серая, как асфальт. Никаких рисунков или букв, простые строгие прямоугольники. Третья поглощала свет и потому казалась черной. Но это, скорее, был антицвет, а не привычная темнота. Она пугала и манила одновременно.

– Идем? – полуутвердительно спросил мужчина.

Если он – убийца (ну, не девчонка же), надо держаться от него подальше, но и здесь оставаться нельзя.

– А выбор есть? – сплюнул под ноги Игорь.

Он не мог оторвать взгляд от бурых пятен на рельсах.

«Значит, кровь, а не ржавчина, – думал он. – Вот как. И остаться нельзя. Потому, что этого места…»

Он замер, не в силах поверить: «…не существует».

Они выпали из своего мира, сбились с пути. И, чтобы вернуться, надо пройти через дверь. Какую?

Белая дверь не открылась, не поддалась и серая. Они замерли перед последней. На мгновение Игорь испугался: вдруг и эта не отворится? И тогда придут страшные существа, зубастые монстры из фильма ужасов – лангольеры, вроде бы. И сожрут их вместе с вокзалом, утилизируют, как… Он снова мысленно запнулся. Как… Как коты-утилизаторы! От мысли о котиках стало веселее, и Игорь протянул руку. Но дверь сама распахнулась, и перед ними возник яркий свет, который раздробился на миллионы светящихся точек. Те вспыхнули, каждая становясь сверхновой звездой, а затем перед путниками появились цветущие каштаны.

Глава пятая

Темногорье

Когда-то городок был уютным. На это намекали невысокие двух- и трехэтажные дома, которые лепились друг к другу вдоль мостовой. Только крыши в большинстве домов провалились, а выбитые окна зияли, как прорехи на штанах. Городок был заброшен, и давно. Вовсю зеленела трава, среди которой солнечными шарами рассыпались одуванчики. Цвела черемуха, наполняя улицы сильным, неповторимым запахом. И, конечно, росли каштаны. Их было много. Могучие стволы возвышались над улицей, словно великаны, торжественно держащие в руках белоснежные пирамиды цветов.

Вокзал потерял объемность, стал двухмерным, точно карандашный набросок на листе ватмана. Вернуться обратно – невозможно. Мужчина, неизвестно откуда взявшийся на вокзале, вертел головой, не понимая, что делать. Идти? Но куда и зачем? Сумасшедший старик почти ничего не сказал. Что-то про радугу и что вернуться они могут лишь вместе. Послышался всхлип – плакала девочка. Слезы по щекам текли непрерывно, но она даже не пыталась их вытереть. Парень стоял немного поодаль: вроде как с ними, но в то же время сам по себе. Мол, не рассчитывайте особо на меня, я с вами не навечно.

Мужчина заговорил:

– Думаю, нам надо познакомиться. Меня зовут Дмитрий Иванович, можете называть Хирургом – это прозвище, или дядей Димой, кому как удобно.

И заметил, как насторожился парень. Ведь все складывается: хирург – значит, зарезал кого-нибудь во время операции. Логично. Но парень промолчал, а девочка, похоже, растерялась. Но ответила первой:

– Я – Катя.

И вопросительно посмотрела: достаточно ли этого? Но Хирурга не тянуло на расспросы. Захочет – сама скажет. Парень представился не сразу, точно сомневаясь – а нужно ли?

– Игорь. Только не уверен, что я с вами надолго. Я – бегунок.

Хирург понимающе кивнул:

– И как часто из дома сбегаешь?

– По весне обычно. А там как получится: от пары недель и до двух месяцев. Когда ловят, когда сам возвращаюсь.

Хирург заметил:

– Привозили к нам в отделение как-то парня с пробитой головой, тоже из ваших. Помер. Думаешь, и здесь потянет в странствия?

Игорь неопределенно пожал плечами:

– Не знаю, не от меня зависит. Сейчас мы вроде и так в бега подались. А в принципе, домой хочу вернуться. Я же не бомж, чтобы всю жизнь землю топтать.

Катя всхлипнула:

– Я собиралась обратно поехать, ждала, когда касса откроется. Мы с мамой просто поссорились. Я просто не знала, что так будет.

– Что так непросто получится, – съехидничал Игорь.

– Значит, ты манипулятор, – сообразил Хирург и, заметив недоуменный взгляд Кати, пояснил: – Это человек, который старается управлять другими людьми с выгодой для себя.

– Я не управляла, – сильнее зарыдала Катя. – Просто… – это слово к ней точно приклеилось.

– Просто врать надо меньше, хотя бы нам, – добавил Игорь.

– Не твое дело! – закричала Катя. – Я, я…

Села на корточки, обняла колени руками и уткнулась в них лбом. Лишь плечи продолжали подрагивать.