Темные инстинкты

Мужчина обошел машину, открыл багажник и принялся в нем копаться. В этот момент блондинка повернулась к Тому, положив локти на спинку своего сиденья, как бы слегка приблизившись к лицу парня. Том смотрел на ее милое личико. Она похожа на ангела, подумал Том. Пышные, золотистые завитушки волос падали на загорелые плечи. Большие глаза с таким глубоким карим цветом смотрели на Тома с интересом (и этот интерес ему польстил); ее матовая кожа, не смотря на жару, ничуть не взмокла; ни одной капли пота не было на ее щеках и на чистом лбу; Том не мог оторвать от нее взгляда. Ее лицо, ее глаза, стали для него самым важным в мире. Все невзгоды, все страхи, всё отступило и стало неважным. Ни ссора со Стэном, ни мысли о девочках из шоу-герлз, и даже поломка Бьюика стали для него чем-то незначительным и мелким. Он больше не ощущал жаркого дыхания пустыни и сухости воздуха, что недавно раздражали его и довели до ссоры с лучшим другом. Лицо девушки завладело расслабившимся парнем, а ее глаза приковывали не хуже стальных цепей.

Девушка начала ему улыбаться. Тому казалось, что все происходит как в замедленной съемке. Ее чуть полные соблазнительные губки начали растягиваться в улыбке. На щеках появились маленькие ямочки, и он увидел белоснежные и аккуратные зубки, появившиеся из-за губ. Том тоже начал ей улыбаться, потому что удержаться не было никаких сил. Ему нравилось ее улыбка. Том сделал самую широкую лыбу на которую был способен, растаяв внутри как маргарин.

Девушка продолжала растягивать губы в улыбке. Ее губы расходились все шире и шире (нечеловечески широко, промелькнуло в голове Тома), и вдруг кожа на щеках начала растягиваться и рваться с жутким и громким треском порванных сухожилий. Из десен засочилась кровь, потекла по расширившемуся подбородку. Ее ровные и белые зубы удлинились и заострились. Там, где щеки были порваны, ряды этих жутких зубов продолжали расти прямо из мяса и костей ее челюсти. Глаза начали обретать треугольную форму, затягиваясь мутной белизной, испещренной мелкими красными дорожками лопнувших сосудов. Золотые волосы начли отдавать коралловым цветом и подниматься словно наэлектризованные. Ужасный, отвратительный свистящий хрип вырвался из ее порванного рта. Том видел, как эти деформации происходили медленно и неотвратимо, как в старом кино, в которых использовался жутко-реалистичный грим. Ужас и шок сковали Тома. Он хотел зажмуриться или отвести от нее взгляд, но не смог. Голова закружилась. Сердце пыталось сбежать куда-нибудь ниже пяток. Мозг отказывался воспринимать эту чудовищную картину.

Адское создание.

Фурия.

Затем, что-то сильно ударило Тома по затылку с таким звуком, словно кто-то ударил по жестяному ведру совком. Удар был сильный. Темнота сразу накрыла Тома, вышибая из него сознание. Последнее что он увидел перед тем как вырубиться, это вырвавшееся облако зеленого пара из уродливой пасти женского демонического лица.

Том уткнулся лицом в спинку кресла, в котором сидела девушка, подставив заходящему солнцу разбитый затылок. Из раны сочилась кровь.

Рядом с машиной стоял невзрачный и держал в руках большую совковую лопату. По лопате растекся кровавый шлепок. Мужчина укоризненно посмотрел на блондинку. Он видел, что она сделала.

− Развлекаешься? — Спросил мужчина.

− Да ладно тебе. Не будь занудой. — Ответила она ему своей обычной улыбкой. Ее лицо было прекрасно и притягательно. Мужчина нахмурился и из его ноздрей вырвались две струйки красного дыма. Блондинка закусила губу и опустила голову. Этот жест напоминал не страх, а скорее смирение. Мужчина еще немного буравил взглядом ее опущенную голову, а затем сказал:

− Ладно. Уже не важно. Солнце садится. — Блондинка головы не поднимала. — Помоги подвесить здоровяка в багажнике, дорогая.

Она подняла голову и улыбнулась ему не разжимая губ. Затем вылезла из машины, не забыв при этом показать ему свою попку, облегаемую коротким платьем. Это окончательно успокоило мужчину. Он кинул лопату в открытый багажник, однако отсутствие какого-либо звука говорило о том, что лопата провалилась нечто более глубокое, бездонное.

Блондинка подошла к заднему сиденью, наклонилась и подняла здоровяка тонкими руками.

Она перекинула его бесчувственное тело через плечо легко, как мешок сена, словно крепыш весил не больше пары килограммов, вместо восьмидесяти пяти.

Солнце наполовину скрылось за горизонтом. Первые тени поползли по песку.

Закончив со здоровяком, парочка забралась в машину.

− Поехали за его дружком. — Сказал мужчина. И Бьюик сорвался с места как дикая гиена, почуяв запах своей добычи, готовая с жадностью запустить свои зубы в мягкую плоть. И напиться сладкой, теплой человеческой кровью в предзакатных сумерках остывающей пустыни.

* * *