Темные огни

Усевшись напротив женщин, Иван нагнулся и положил руку на колено Джинни. Экипаж тронулся. Жест князя походил на обычную ласку, но Джинни закусила губу — так сильно его пальцы сдавили ее колено. Она молчала, пока они не подъехали к дому сенатора.

— Вы отлично стреляете! Не промахнулись даже при таком плохом освещении. А удивительнее всего, что вы так спокойно стаяли, зная, что он на вас нападет, — просто невероятно!

Иван отвечал вежливо, но несколько рассеянно. Безмозглая болтушка! Хорошо еще, что ему удалось заставить молчать Вирджинию. Между тем князь быстро обдумывал происшедшее, что-то прикидывая и сопоставляя. Итак, кто же? Может, это был Бо Хо Дои, телохранитель весьма богатого мандарина? Или его послал кто-то другой, желая разделаться с ним, князем Иваном? Проклятые китайцы — ведь у них, как правило, нет даже вида на жительство! Судьба даровала им лишь право работать в поте лица и подчиняться приказам. Из всех этих косоглазых только нескольких можно назвать умными людьми — но уж, конечно, не того, кто подослал к нему этого бездарного убийцу. Разделаться с ним не составило для князя ни малейшего труда.

Но все-таки — тут князь Иван нахмурился, глядя в темноту улицы, — кто? Кто же из живущих в этом городе так хорошо осведомлен о его тайных делах и планах на будущее? Ему придется это выяснить — и чем скорее, тем лучше. Надо предпринять кое-какие шаги. Нельзя показывать слабость тайным недругам.

Когда экипаж подъехал к дому сенатора, Иван проводил жену до ее апартаментов, с улыбкой поглядывая на ее озадаченное и огорченное лицо.

— Что с тобой, дорогая? Не знай я тебя так хорошо, я бы, пожалуй, решил, что ты провинилась передо мной. Надеюсь, у тебя нет любовника, который вздумал бы расквитаться со мной?

— Если бы и был, он рассчитался бы с тобой сам, — отрезала Джинни, вдруг снова выпустив коготки, о которых он уже забыл. Несказанно удивленный, князь решил, что со временем припомнит ей эту дерзость.

— Да, ты права, — ответил он не моргнув глазом. Он принялся ласкать Джинни, дотрагиваясь кончиками пальцев до ее обнаженных плеч и груди, чтобы увидеть испуганный взгляд этих зеленых глаз. — Мне очень хотелось бы показать тебе сегодня ночью, дорогая, как я тебя люблю, — но, увы! Сначала придется ехать в полицию, а затем — за город. У меня неотложное дело. Но не волнуйся — долго я не задержусь. Ведь ты будешь скучать, правда? И будешь вести себя хорошо? Я оставлю тебе — дай-ка подумать — ага, шесть порошков от мигрени. Они тебе нужны, не правда ли? Но все-таки не хочется, чтобы ты ими злоупотребляла. Все, что сверх меры, — во вред человеку. Поэтому дам-ка тебе четыре. А взамен… — Иван подвел Джинни к трехстворчатому трюмо: — Ну не будь же такой букой, дорогая. Неужели ты и в самом деле сердишься, что я уезжаю? Может, мне задержаться? — Он наблюдал за ней немигающими глазами змеи, и от этого змеиного взгляда Джинни бросило в дрожь. «Только не сегодня», — кричало все ее существо, но Джинни хорошо понимала, что князь только и ждет, чтобы она отпрянула, сникла, попросила пощады. Поэтому она не выказала никаких эмоций. Более того, Джинни начала спокойно расстегивать ворот платья.

— Я твоя жена, Иван. Надеюсь, ты женился потому, что испытывал ко мне хотя бы желание.

Иван рассмеялся, отошел от нее, взял лежащее на столике ожерелье и принялся внимательно его разглядывать.

— Конечно, я хотел тебя. Я сказал об этом при первой же нашей встрече. Ты напомнила мне одну маленькую цыганочку, такую же очаровательную, непосредственную и непокорную. И тогда я поклялся себе укротить тебя. Ну и как, преуспел я или нет?

Он ухмыльнулся, а потом нахмурился, словно подумав о чем-то неприятном.

— М-да, застежка слишком разболталась. В любой момент может оборваться — тогда прости-прощай чудесные изумруды, которые так идут к твоим глазам. Позволь мне взять его с собой, любовь моя. Застежку отремонтируют, и я верну его тебе.

«Так вот чего, оказывается, он хотел, — подумала Джинни. — Забрать изумруды. Но зачем?»

— Спасибо, Иван, — сказала она. — Мне было бы очень жаль потерять твой подарок…

Глава 26

Консепсьон собралась уходить вместе со своим страстным и преданным обожателем молодым виконтом Марвудом. Рыжеусый телохранитель должен был по обыкновению сопровождать их.

— Не знаю, когда мы вернемся. Эдди хочет покатать меня на речном пароходике. — Она фальшиво улыбнулась Соне. Уже надевая модную широкополую шляпу, она прошипела Джинни:

— Мне надоело притворяться твоей подругой. Эдди обещал подарить мне фаэтон — такой же, как у него, и тогда я смогу выезжать в любое время. Скажи, а ты хотела бы свободно выезжать?

— Я рада и тому, что мне незачем притворяться, — ответила Джинни, отходя от несносной мексиканки.